1 | 2 | 3

Экономическая политика Антониу ди Салазара

(Статья)Раздел: Всеобщая история
Автор: Гущин Александр Анатольевич
Частично опубликовано: Гущин А. А. Экономическая политика Антониу ди Салазара // XIV Лебедевские чтения: Материалы Региональной научно - практической конференции / Под редакцией А. В. Комплеева. - Пенза: ГУМНИЦ, 2013. С. 15-18.

 

1. Экономическое положение Португалии в 1920-е.

2. Концепция нового государства

3. Экономическая политика Антониу ди Салазара

4. Отношение к иностранному капиталу

5. Итоги правления Антониу ди Салазара

Диктатор Антониу ди Оливейра Салазар бессменно находился у власти около 40 лет (с 1928 по 1932 г. как министр финансов с чрезвычайными полномочиями, в 1932-1968 гг. – как премьер – министр)¹. Он управлял страной до тех пор, пока его не сделала недееспособным болезнь в 1968 г².

Антониу де Оливейра Салазар

Португальский режим Салазара уже по той причине заслуживает особого внимания, что, в отличие от других возникших между войнами диктатур, он сохранился и после окончания Второй мировой войны и «эпохи фашизма»³.

Актуальность рассматриваемой темы заключается в том, что личность Салазара, как и его экономическая политика недостаточно хорошо изучены в отечественной историографии.

Однако в прессе Салазара вспоминают и сегодня. Так о нём пишутся статьи в прессе, как зарубежные (The New York Times,⁴), так и российские (Журнал «Коммерсантъ Деньги»⁵, Еженедельник «Дело»⁶, издание «Время новостей»⁷)

В истории XX в. мало найдется политических фигур, которые вызывали бы столько споров и жизнь которых была бы окружена такой завесой тайны, как португальский диктатор (с 1928 по 1968 гг.) Антониу де Оливейра Салазар. Как Сталина в России, так и Салазара в Португалии одни превозносят, другие ненавидят. При недавнем опросе общественного мнения в Португалии последний оказался самой популярной исторической фигурой. Объясняется это, по-видимому, нынешними трудностями, С которыми сталкивается большинство португальцев, и вызванной этим ностальгией по «твердой руке» и обеспечиваемому ей «порядку»⁸. Однако почему данный «порядок» является благом для широких слоев населения в прессе не уточняется.

Актуальность выбранной темы заключается так же в том, что имеется не много источников в открытом доступе, касающихся политики, проводимой Салазаром, его планов и намерений.

Немногие государственные деятели жили так скрытно, как Салазар. Его личная жизнь была по существу государственной тайной, абсолютно непроницаемой для прессы. Диктатор появлялся на публике крайне редко, а речи были настолько туманны, что плохо поддавались переводу на другие языки⁹.

Салазар терпеть не мог писать письма, предпочитал общаться со своими министрами по телефону или с помощью маленьких записочек. После того как Салазар отошел от государственных дел в сентябре 1968 г., его личный архив был доверен группе специалистов, которые должны были разобрать и классифицировать документы. Но эти личные бумаги Салазара до сих пор недоступны для исследователей, так как в Португалии существует 50-летний срок секретности конфиденциальных государственных документов. Работа биографа Салазара затруднена также тем обстоятельством, что в тоталитарном государстве, каким была Португалия до «революции гвоздик» в апреле 1974 г., отсутствовала свободная пресса и почти не публиковались мемуары государственных и общественных деятелей¹⁰.

Объектом нашего исследования выступает Португалия, времен правления Антониу ди Салазара.

Предметом исследования является экономическая политика, проводимая Антониу ди Салазаром в Португалии в середине 20 века.

Цель работы заключается в исследовании и анализе экономической политики, проводимой Антониу ди Салазаром в Португалии в середине 20 века, ее причинах и последствиях для португальской экономики и португальского народа.

Достижению поставленной цели способствует решение ряда задач:

- анализ экономического положения Португалии в 1920–1930-х гг.;

- рассмотрение концепции «нового государства» Антониу ди Салазара;

- рассмотрение проводимой Антониу ди Салазаром экономической политики;

- анализ статистических данных португальской экономики и социально — экономических последствий, проводимой экономической политики.

 

1. Экономическое положение Португалии в 1920-е годы

По окончании войны финансовые и социально-экономические проблемы сильно обострились, а перманентный политический кризис препятствовал их решению. Национальная валюта обесценилась: фунт стерлингов стоил в 1919 г. 7,50 эскудо, а в 1924-м – 127,40 эскудо. Галопирующая инфляция обесценила мелкие сбережения, которые в большинстве своем были капитализированы в ценных бумагах казначейства – в «государственных бумагах». Они перестали чего-либо стоить, а государственные кредиты и возможность брать займы сильно уменьшились¹¹.

Военные расходы значительно возросли, и бюджетный дефицит вызывал тревогу. Единственным решением португальских проблем, которое видели новые правители, были внешние заимствования. Но Англия и Лига Наций не шли на это и выдвигали условия, считавшиеся оскорбительными для независимой страны¹².

Португалия сама была слаборазвитой страной. Там не было промышленной революции и гуманистического движения. Критический период модернизации совпал с правлением Салазара в 1928 г.¹³. Португалия находилась в тяжелом экономическом и политическом положении. Политическая элита нашла выход из сложившейся ситуации в установлении диктатуры.

Не что иное, как бедственное финансовое положение побудило пригласить в правительство профессора финансов Коимбрского университета Антониу ди Оливейру Салазара. «Я очень хорошо знаю, чего хочу и что стану делать», – заявил он, вступая в должность. Бюджет был сбалансирован, курс эскудо стабилизировался, в финансовое управление была внедрена дисциплина. Это обеспечило Салазару огромный престиж; в 1929 г. он считался единственной думающей головой в команде диктаторских правителей и сильной фигурой в правительстве. Без его одобрения ни один министр не мог принимать решений, которые бы вели к увеличению расходов. В 1932 г. он был назначен председателем Совета министров и создал правительство, в котором большинство постов заняли гражданские лица; генералов тогда начали сменять университетские профессора. На протяжении сорока лет университет служил главным поставщиком высшего политического руководства¹⁴.

 

2. Концепция нового государства

Введенная им в 1933 г. конституция объявила Португалию «унитарной и корпоративной Республикой, основанной на равенстве граждан перед законом, на свободном доступе всех классов к благам цивилизации и на участии всех конструктивных элементов нации в административной жизни и разработке законов»¹⁵.

Конституция 1933 г. объявляла, что государство должно «согласовывать, поощрять все виды социальной активности и руководить ими, обеспечивая подлинную гармонию интересов, с учетом законного подчинения частных интересов интересам общества»¹⁶. Однако на деле т. н. сотрудничество классов, учет интересов всех слоев начеления естественно не были реализованы.

28 марта 1927 г. Салазар выступил со своей знаменитой речью о «двух экономиках». В ней он, в частности, утверждал, что существуют две экономики: сторонники одной считают успех главной целью человеческой деятельности, а сторонники другой учат презирать богатство и отождествляют нищету с добродетелью. По мнению Салазара, обе эти позиции ошибочны. Не производство портило людей, а ошибки и отсутствие баланса в потреблении. Решение проблемы – это создание богатства путем упорной работы, регулирование потребления нормами человеческой морали, физическое и интеллектуальное развитие и сбережения¹⁷.

Этими рассуждениями об экономности, бережливости, самоконтроле и упорной работе Салазар заложил основы своей будущей политики мобилизации всех ресурсов страны на достижение поставленных им задач. Он призвал сосредоточить усилия страны на строительстве дорог, открытии новых рабочих мест и на ликвидации бюджетного дефицита¹⁸.

В отличие от Муссолини или Гитлера, которые имели поддержку организованных партий или возглавленных ими движений, Салазар, ставший диктатором в силу стечения обстоятельств, должен был уже после этого создавать собственное движение и адаптировать германские и итальянские доктрины и методы к условиям Португалии. 30 июля 1930 г. в присутствии всех министров кабинета Салазар зачитал Манифест Национального Союза, который стал единственной в стране легальной политической организацией. Кроме того Салазар учредил скопированные с корпоративных органов Муссолини в Италии «корпорации» – профобъединения, в которые входили лица определенной профессии, независимо от их общественного и имущественного положения. Корпоративная система должна была, по мысли Салазара, стать практическим воплощением «союза труда и капитала»¹⁹.

С приходом к власти Салазара португальская буржуазия полностью покончила с игрой в либерализм. Португалия превратилась в фашистское государство²⁰.

Наряду с «имперской и католической миссией», одним из главнейших средств «укрепления национального единства» и «ликвидации классовой борьбы» был объявлен корпоративизм. Официальная идеология настаивала, по своему обыкновению, на исконном характере португальского корпоративизма, подчеркивая его преемственность по отношению к цеховому строю. Многие черты португальского корпоративизма заимствованы из итальянской фашистской Хартии труда. Однако, Салазар неоднократно подчеркивал, что португальский корпоративизм основан не на огосударствлении, как в Италии, а на принципе свободной ассоциации и что в нем представлены не только экономические, но также «моральные и культурные интересы». В отличие от итальянских португальские корпоративные организации должны были обладать правами юридического лица²¹.

Однако салазаризм осуществил главным образам «негативную» часть корпоративистской программы – ликвидировал классовые профсоюзы. Фактически не выработал всеобъемлющей корпоративной системы. Режим не смог интегрировать в рамках корпораций различные «горизонтальные» организации буржуазии (торгово-промьпцленные ассоциации и т.д.). 3a организацией национальных профсоюзов и предпринимательских гильдий в начале 30-х голов так и не последовало создания общенациональных корпораций²².

Основой корпоративной структуры служили корпоративные (профессиональные) объединения. В каждой из отраслей хозяйства и культуры допускалась лишь одно такое объединение. Объединение предпринимателей каждой отрасли и объединение рабочих той же отрасли образуют союз. Группа союзов образует корпорацию²³.

Корпоративная система по своей сути была в интересах крупных предпринимателей, а для трудящегося же населения наоборот, являлась препятствием для отстаивания своих интересов.

Если предпринимателям часто удавалось уклониться от образования «гремиу», то рабочие находились в совсем ином положении. Формально членство в «национальном профсоюзе» не являлось обязательным. Однако положение рабочего, не вступившего в эту организацию, которой правительство предоставило монополию трудоустройства, было фактически невыносимым. В условиях массовой безработицы и голода требовалось очень большое мужество, чтобы остаться в стороне от фашистского профсоюза. И тем не менее рабочие оказывали корпоративизму энергичное сопротивление. Ликвидация классового профдвижения и введение национальных синдикатов вызвали l января 1934 г, всеобщую забастовку, в ходе и организации которой совместно выступили коммунисты, анархо-синдикалисты и социалисты²⁴.

Все заключаемые профсоюзом коллективные договоры также зависели от одобрения правительства, Союз не мог прибегнуть к такому средству борьбы, как забастовка: уже в декабре 1933 г. она была объявлена уголовным преступлением. «Национальные синдикаты» не имели права поддерживать связь с иностранными рабочими организациями²⁵.

Еще более жалкую роль, чем «национальные синдикаты», играли в корпоративной системе «крестьянские» организации – так называемые «народные дома». Учитывая пассивность и забитость крестьян, правительство с ними особенно не церемонилось и лишало их дайе той призрачной автономии, которой пользовались синдикаты. «Народные дома» объединяли всех земледельцев от батраков до крупных помещиков. «Представительство интересов» сельскохозяйственных рабочих в «народном доме», как правило, доверялось их хозяевам²⁶.

 

3. Экономическая политика Антониу ди Салазара

Салазар сразу же после прихода к власти начал активно проводить политику по стабилизации экономики страны.

Жесткие меры Салазара, направленные на резкое сокращение государственных расходов, принесли свои плоды. За один год он не только ликвидировал бюджетный дефицит в 3 млн. ф. ст., но и добился превышения доходов над расходами в 16 тыс. ф. ст. За 11 лет, предшествующих его назначению министром финансов, бюджетный дефицит составил 2574000 конто. С 1928 по 1939 гг. он сумел добиться превышения доходов над расходами на общую сумму в 1963000 конто, или 20 млн. ф. ст. Эти деньги были израсходованы на перевооружение армии, общественные работы, социальную помощь, коммуникации, порты, строительство ГЭС и образование. Среди его приоритетов одно из первых мест занимала армия. В 1928/29 финансовом году расходы на оборону составили 23,42% бюджета²⁷.

Меры по стабилизации в целом оправдали доверие тех, кто его поддерживал. Крупные банкиры и предприниматели, верхушка аграриев, а так же часть средней буржуазии не только выходят без особых потерь мирового экономического кризиса конца 1920-х начала 1930-х, но и значительно усиливают свои позиции, благодаря салазаровской политике протекционизма и законодательству, направленному против чрезмерной конкуренции²⁸.

Поскольку в Португалии не было национальных меньшинств, а коммунистическая партия была очень слаба, он проводил свою авторитарную политику, рассчитанную на постепенное улучшение экономики, почти не встречая политических противников²⁹.

В то время как за 17 лет до 1927 г. внешний долг Португалии вырос с 692 тыс. до 7449 тыс. конто, в результате политики Салазара к 1934 г. он практически исчез. Резко увеличились золотые и валютные запасы. Утекшие за границу капиталы начали возвращаться. Уменьшилась нужда в иностранных займах, а, следовательно, и нужда в иностранной валюте, чтобы оплачивать долги. Салазар коренным образом реорганизовал налоговую и банковскую системы. Когда в стране были накоплены значительные запасы золота, Португалия вновь вернулась в 1931 г. к золотому стандарту и с 1939 г. курс обмена стабилизировался на отметке 110 эскудо за 1 ф. ст³⁰.

В 1929 г. была начата кампания за увеличение производства пшеницы. Импорт пшеницы в одном только 1929 г. обошелся стране в 3,5 млн. ф. ст. Через несколько лет Португалия стала сама себя обеспечивать пшеницей. Были учреждены специальные комиссии, которые должны были следить за выращиванием фруктов, риса, за экспортом сардин и т.п. Достижение стабильности в области финансов позволило Салазару объявить в 1936 г. 15-летний план экономического развития на общую сумму в 60 млн. ф. ст. Львиную долю расходов в этом плане составляли ассигнования на оборону³¹.

Были предусмотрены также ассигнования на создание специальных сельскохозяйственных «гильдий», для защиты интересов тех аграриев, чье хозяйство было ориентировано на рынок. Эти аграрии развивали своё хозяйство в русле проводимой государственной политики³².

Уже во время войны проводимая экономическая политика начинает акцентировать свое внимание на промышленном развитии. Развитая промышленность была необходима для создания современных армии и флота. Результатами начавшейся переориентации явились «Закон о6 элекрификации» (1944) и «Закон о реорганизации и развитии промышленности» (1945)». Тем же целям подчинялась и проводимая правительством политика низких цен на продовольственные товары. Начавшееся «смещение акцентов» в экономической области вызвало, как было показано, бурные протесты в землевладельческих кругах. Контрнаступление аграриев облегчила и общая атмосфера кризиса и потрясения основ, характерная для первого послевоенного пятилетия. Все это не способствовало выработке четкой и определенной экономической политики. Португальский социолог Ж. Мартиишем Перейрой, условно датирует поворот к индустриализации 1950 годом. Начиная с этого времени поощрение промышленного развития становится признанной целью португальского правительства и не подлежит обсуждению³³.

Шестилетний план представлял собой лишь кое-как скоординированную по отраслям программу капиталовложений. Заданий частному сектору он не предусматривал, хотя и включал различные меры «индикативного» воздействия на частные фирмы. Предшествовавший плану закон № 1914, принятый в 1935 г. ограничивался только отраслевыми наметками и носил чисто бюджетный характер. Большинство намеченных в нем капиталовложений к 1953 г. осуществлено не было. Первый шестилетний план предусматривал создание в стране современной инфраструктуры, развития некоторых новых отраслей промышленности, в том числе тяжелой³⁴.

Перед португальским правительством стоял вопрос о проведении аграрной реформы.

Составители плана отдавали себе отчет в том, что одним из главных препятствий на пути экономического роста является устаревшая аграрная структура Португалии, где 0,3% собственников, имевших участки более 200 га, принадлежало 32% обрабатываемой земли. Одной из главных задач было перераспределение земли и размещение земледельческой колонизации. Выступая с речью по поводу принятия плана, Салазар заявил, что, «прежде чем приниматься за массовую индустриализацию, следует привести в порядок сельское хозяйство». Он остановился на крайне неравномерной структуре португальского землепользования и заявил, что «при всем уважении, даже нежности» его правительства к интересам аграриев необходима известная корректировка создавшегося положения. Однако Салазар тут же поспешил оговориться, что он чрезвычайно далек от идеи аграрной реформы. И действительно, реальных результатов эти жесты руководителей «нового государства» не имели. Интересы крупных землевладельцев, верхушки городской буржуазии и заправил салазаровского режима были переплетены столь тесно, позиции латифундистов в правящем блоке были еще столь прочны, что предложения шестилетнего плана в этой области оказались попросту блефом³⁵.

Когда фашистскому парламенту был предложен связанный с планом закон об отчуждении земли на общегосударственные нужды, он натолкнулся на яростное сопротивление депутатов-землевладельцев. Закон прошел, но реальных результатов салазаркстское планирование не добилось. К 1963 г. программой колонизации было охвачено всего 450 га, в то время как 2-й шестилетний план (1959–1964) предусматривал перераспределение 6 тыс. га³⁶.

В некоторых аспектах 1-й шестилетний план отражал традиционную доктрину нового государства. Речь идет о строгом соблюдении принципа финансовой стабильности (ни один из бюджетов 1953–1958 гг. не был сведен с дефицитом) и об отношении к иностранному капиталу. Несмотря на известное поощрение промышленности, Салазар не отказывается от принципа бюджетного равновесия, от весьма сдержанного отношения к иностранным инвестициям, от опасений перед социальными последствиями ускоренной индустриализации³⁷.

В речи 28 мая 1953 г. Салазар заявил: «Чрезмерное давление на экономику и искусственное создание платежных средств подорвали бы денежную стабильность и общественное равновесие, которое мы стремимся защитить, а слишком широкое использование иностранных кредитов не кажется уместным ни в свете неопределенного и неустойчивого международного положения, ни в плане защиты наших собственных интepecoв»³⁸.

Салазар разработал и стал проводить в жизнь программу общественных работ. Большую роль в ее осуществлении сыграл министр общественных работ инженер Дуарти Пашеку. Обновилась и расширилась сеть шоссейных дорог, строились портовые сооружения и плотины, появились новые школы и больницы, а также промышленные предприятия, реставрировались национальные исторические памятники, возводились новые монументы³⁹.

Хотя «бум» 50-х годов принял довольно устойчивый характер (в 1950–1960 гг. ежегодный прирост национального продукта составлял в среднем 4,1% – больше, чем когда-либо в ипртугальской экономике), отставание Португалии от промышленно развитых стран Западной Европы могло быть сокращено лишь за счет значительно более высоких темпов экономического развития. В таких областях, как просвещение и здравоохранение, Португалия прочно удерживала последнее место среди западноевропейских государств. Итоги выполнения 1-го шестилетнего плана не были утешительны: в своем измененном виде (с увеличенными в 1955 г. показателями) он был выполнен только на 84%. Почти ничего не удалось сделать в таких важных отраслях, как сельское хозяйство (программа колонизации полностью провалилась), металлургическая промышленность⁴⁰.

Острота ситуации особенно усугублялась интеграционными процессами в европейской экономике. Как сказал М. Каэтану, создание «Общего рынка» означало, что «западногерманский покупатель будет покупать не португальское, а французское вино». Если же Португалия желала также принять участие в процессе интеграции, она должна была стремиться к созданию такой промышленной структуры, которая обеспечила бы конкурентоспособность ее товаров в рамках «объединенной Европы». Однако сохранение доступа к европейским рынкам было несовместимо с удержанием в полном объеме протекционистской таможенной политики⁴¹.

Во 2-м шестилетнем плане (1959–1964) окончательно определилось подчиненное положение для сельского хозяйства. Крупнейшим получателем вложений сталитранспорт и связь (30,8%), за которыми следует промышленность (17,4%)⁴².

Он был разработан с помощью усовершенствованных статистических методов и носивший более конкретный и всеобъемлющий характер, чем первый. Наряду с программой капиталовложений он включал и задание частному сектору, но в целом национальный продукт должен был расти теми же темпами, что и раньше (около 4% в год), а это лишало Португалию возможности приблизиться к уровню развитых стран⁴³.

Автор: Гущин Александр Анатольевич
Дата публикации: 23.08.2013 14:40:06

1 | 2 | 3



Поделиться

Вас могут заинтересовать другие материалы из данного раздела: