Людские потери Великой Отечественной Войны —7,3 млн. людей. Из них 4.1 млн. людей умерло вследствие гуманитарной катастрофы (голод, инфекционные болезни, отсутствие медицинской помощи и т. п.). Людей погибших от голода было в десятки раз больше, чем от бомб и снарядов. В годы войны черный хлеб был не только заглавным продуктом питания, но и мерилом жизни. Между хлебом и жизнью стоял знак равенства. Одним из важнейших факторов, помогающих выстоять, защитить свою Родину, наравне с оружием был хлеб. У войны свой хлеб. Суровый, отмеренный хлебной карточкой. Но ведь карточка это такая малость, разве на нее проживешь. Что еще им помогало выжить? Как еще справлялись с голодом?
Через 26 дней после начала великой отечественной войны страна перешла от свободной продажи хлеба и продуктов к карточной системе. Вопрос о хлебе стоял остро везде, в том числе и на Урале. Все понимали, что в хлебе нуждался протянувшийся на тысячи километров фронт, его ждали в городах и посёлках.
По заданию правительства московский технологический институт пищевой промышленности разработал рецепт рабочего хлеба. В нем больше было воды и соли, добавляли картофель и другие добавки: соевую муку, семечковый шрот, свекольный жмых. Это для того, чтобы сэкономить муку. Выпекали хлеб в формах, иначе тесто повышенной влажности расплывалось... Конечно, пищевая ценность и калорийность такого теста снижалась. Но что поделаешь - война![1]
В городе на Неве помнят и чтят заслуги ленинградских пекарей, которые в неимоверно трудных условиях тех лет выпекали блокадный хлеб, который поддерживал жизнь в осаждённом городе. Голодные девушки - пекари носили воду вёдрами из проруби, работали по 12- 16 часов под вражеским обстрелом и налётами, разбирали на дрова старые дома. И свято относились к каждому кусочку хлеба. Представьте хлебную карточку - бумажный листочек, расчерченный на квадратики. За пять таких квадратиков выдавался дневной паек - сто двадцать пять граммов хлеба. Двести пятьдесят граммов выдавали по карточкам рабочим. При утере карточка не возобновлялась, суровая мера, но необходимая. [4]
В блокадный город Москва командировала народного комиссара Д. В. Павлова. Большой опыт, глубокие знания помогли Дмитрию Васильевичу быстро выделить круг основных забот. – начали со строжайшего учёта каждого килограмма продуктов. Когда закончили эту работу, выяснилось, что муки, зерна и сухарей в городе осталось на 35 суток. Пришла мысль – вскрыть полы на пивоваренных заводах. За многие годы там скопилось много солода. Собирали мучную пыль и из - под полов, со стен хлебозавода. С начала декабря хлеб выпекался из смеси пищевой целлюлозы -10%, хлопкового жмыха – 10%, обычной пыли – 2%, мучной смеси и вытряски из мешков – 2% , кукурузной муки – 3%, ржаной муки – 73%. Однако не на всех заводах удавалось соблюсти даже такую рецептуру. Ежесуточно на хлеб шло (вместе с примесями ) 510 т муки и это на всех ленинградцев, на весь город,
Зимой город рано погружался в темноту. И ещё сильнее становился холод и голод. Муки оставалось совсем мало. Военный совет Ленинградского фронта с начала сентября по 20 ноября 1941года пять раз сокращал нормы выдачи хлеба населению. Трижды уменьшал продовольственный паёк фронтовым частям. А ведь полупрозрачный ломтик хлеба нередко был единственной пищей. [2]
Гитлеровцы выпекали для русских военнопленных особый хлеб по особому рецепту. Назывался он «остен-брот» и был утвержден имперским министерством продовольственного снабжения в рейхе (Германия) 21 декабря
1941 г. «только для русских». Вот его рецепт: отжимки сахарной свеклы – 40%, отруби – 30%, древесные опилки – 20%, целлюлозная мука из листьев или соломы – 10%. Во многих концентрационных лагерях военнопленным не давали и такого «хлеба». [5]
1 сентября 1941 года постановлением правительства карточная система распределения продуктов была введена повсеместно. Правда, пока это касалось только хлеба, сахара и кондитерских изделий.В конце 1941 г. были введены карточки на рыбу, крупы, мясо и макароны.Несмотря на все принятые меры, избежать голода не удалось. Он ощущался как в крупных городах, так и в сельской местности. В первую очередь люди недополучали хлеба, что усугублялось нехваткой и других продуктов. [3]
«Постоянная нехватка продовольствия заставила горожан "по совместительству" стать крестьянами. Все газоны и клумбы возле домов весной 1942 г. были засеяны картошкой и капустой. Кто не успел захватить участок в городе, получал официально или занимал сам плантации в пригородах. Можно было также арендовать землю у граничащих с городом колхозов. Некоторые граждане нанимались в колхозы на сезонную работу за хлеб. В общем, выживали, как могли». (Из воспоминаний жительницы г.Куртамыша Пузановой Марии Петровны, 1931 года рождения, которая во время войны работала на заводе в г. Куйбышеве).
Рецепты от Марии Петровны:
Суп «Овсяное варево»
«В поисках еды, собирали овес на полях, раскапывая снег. Это было просто счастье, мы его варили в большой кастрюле, разливали в тарелки, а рядом ставили другую. Ложку с супом в рот, пососешь отвар и выплевываешь «пелушки» в тарелку. Колючий овес невозможно было глотать, но суп получался сытный и вкусный. Потом эти «пелушки» мы варили еще несколько раз, пока вода не становилась прозрачной».
«Подножный корм»
«Весной появилась первая травка, и дети выпалывали всю подряд травку и ели с солью. «Когда во дворе травы не осталось, мы шли на улицу не гулять и не играть, а сидели на корточках и щипали травку, щипали и тут же ели. Делали всевозможные лепешки из лебеды, крапивы и любой другой травы».
А этими рецептами поделилась Лоскутникова Клавдия Александровна, жительница Куртамыша, 1930 года рождения.
Деревенские «Щи из кочерыжек»
«За городом на окраине колхозных полей выращивали овощи - картофель, морковь, свеклу, капусту. Урожай собрали в сентябре, а капусту срезали самую последнюю. Кочерыжки еще оставались на поле, вот за ними и ходили. Кочерыжка была совсем деревянной, поперек не разрезать, резали ее только вдоль, но попадались и обломки от листьев настоящей капусты. Варили эту одеревеневшую кочерыжку с обломками листьев и получались настоящие вкусные щи»
«Картофельные оладьи»
«На самом деле использовали не картофель, а очистки. Натирали на терке, оставляли на время, чтобы очистки дали крахмал и затем готовили оладьи».
«Сельскому населению карточки не выдавались, поэтому питались только своим хозяйством. Работали за трудодни. За один трудодень выдавали 300 грамм зерна, в основном шелуха, зёрнышки попадались редко. Большую часть молока, мяса, яйцо отдавали на фронт, а сами выживали, как могли. Деревня и уцелевший за зиму скот оживали с приходом весны. Ели все, что можно было взять от земли, начиная с картошки, которая осталась невыбранной с осени. Питательную ценность представлял крахмал, который отмывали, отстаивали и сушили, а потом употребляли его в разных невероятных блюдах неписаной кулинарии. На невспаханных полях рано появлялись песты — вкусные съедобные ростки полевого хвоща, которые ели и дети, и взрослые. Лакомством служили «петушки» с сосны и ягоды с елки. Затем шли земляника, клубника».
«Ржаная кулага»
«Любимым лакомством во время войны была кулага – каша из ржи. Рожь замачивали, проращивали. Сушили, мололи на жерновах, а затем заливали водой и ставили в печь. Каша получалась очень вкусная и сладкая, даже без сахара. А главное она была очень сытная».
(Из воспоминаний Мальцевой Натальи Захаровны, 1931 года рождения жительницы села Норильное, Юргамышского района, ранее Куртамышского).
Мальцева Н.З.
«Во время войны работала в Куртамыше, в автохозяйстве на машине, на заготовке дров. В летнюю пору собирали с братьями и сёстрами ягоды, грибы, щавель, клеверные головки. Часть собранного, сушили на зиму. Клеверные головки мололи на жерновах и добавляли при выпечке хлеба из картофельной муки. Бабушка и дедушка имели небольшую пасеку. Когда дед выдувал мед, то все соседские ребятишки собирались около дома за столом и лакомились сотами. Большая часть меда сдавалась государству, а оставшийся мед обменивали на муку. Из муки даже стряпали пельмени, вместо начинки соль».(Из воспоминаний Савиных Нины Николаевны жительницы села Растатурка, Куртамышского района (ныне Пушкино). Родилась 14 февраля 1924 года, на начало войны ей было 17 лет).
Из личного архива Савиных Н.Н.
1942 год, на заготовке дров 1945 год
Она поделились своими рецептами.
«Зимнее лакомство»
«Бабушка зимой детям готовила лакомства: в русской печке парила репу, свеклу, брюкву, морковь. А после бани пили чай с сушеной малиной или черникой. Постоянно хотелось есть. Часто бабушка говорила: «Ешьте побольше картошки и пейте молока, меньше кушайте хлеба». Ей было больно говорить такие слова, но приходилось говорить, при этом она всегда гладила по головкам своих детей шершавой ладонью. И слезы текли по щекам. Картошки вдоволь тоже не было. Сколько бы ее не выращивали к весне все съедалось, а у некоторых даже не оставалось на посадку. Осенью замерзшую картошку собирали, мыли, варили в печи вместе с очистками, потом сушили на противнях и мололи на мельнице. Из полученной муки в основном и пекли хлеб».
«Щи из щавеля»
«Летом было много ягод, всё время бегали в лес, чтобы наесться. В лесу рвали конский щавель. Дома мама добавляла немного кислого и варила щи. Хоть сколько этого супа съешь, а всё равно есть хочется».
«Пирог с гречневой кашей, жареным луком и грибами»
«А вот рецепт очень вкусного пирога, который во время войны очень часто готовили жители сельской местности Урала.
- готовили обычное дрожжевое тесто
- варили практически до готовности рассыпчатую гречневую кашу.
- свежие лесные грибы обжаривали с луком или тушили в воде до готовности, после чего остужали и смешивали с кашей.
- делали пирог с очень тонкой верхней корочкой и выпекали.
Пирог получается очень вкусным при условии, если предварительно сваренная каша получается рассыпчатой.
Самыми страшными для меня стали воспоминания Кротовой
Сусанны Андреевны. Война застала её в Ленинграде. Ей было полных 12 лет.
Кротова С.А.
«Кофе из земли»
«В самом начале блокады мы с мамой частенько ходили на горящие Бадаевские склады, это разбомбленные продовольственные запасы Ленинграда. От земли шел теплый воздух, и мне тогда казалось, что он с запахом шоколада. Мы с мамой набирали эту черную землю, слипшуюся с «сахаром». Народу было много, но в основном женщины. Принесенную землю мы складывали по мешочкам в шкаф, мама их тогда много нашила. Потом эту землю мы растворяли в воде, а когда земля оседала и вода отстаивалась, то получалась сладковатая, коричневая жидкость, похожая на кофе. Этот раствор мы кипятили. А когда родителей не было, мы его пили сырым. По цвету он был похож на кофе. Этот «кофе» был чуть сладкий, но, главное, в нем был настоящий сахар».
«Котлеты из папье-маше»
«Папа до войны очень любил читать и у нас в доме было много книг. Переплеты книг раньше делали из папье-маше - это спрессованная бумага серого или песчаного цвета. Из нее мы и делали «котлеты». Брали обложку, резали на мелкие кусочки и клали в кастрюлю с водой. В воде они лежали несколько часов, а когда бумага разбухала, отжимали воду. В эту кашу всыпали немножко «муки из жмыха».
Жмых, его еще тогда все называли «дуранда», - это отходы от производства растительного масла (подсолнечного масла, льняного, конопляного и др.). Жмых был очень грубый, отходы эти были спрессованы в плитки. Длиной эта плитка была сантиметров 35-40, шириной сантиметров 20, а толщиной — 3 см. Они были крепкие, как камень, и отколоть от такой плитки кусочек можно было только топором. «Чтобы получить муку, надо было этот кусочек тереть на терке: трудная работа, терла жмых обычно я, это была моя обязанность. Полученную муку мы всыпали в размокшую бумагу, размешивали ее, и «фарш для котлет» был готов. Потом лепили котлеты и обваливали в этой же «муке» , клали на горячую поверхность буржуйки и воображали, что поджариваем котлеты, ни о каком жире или масле речи и быть не могло. Как же мне трудно было проглотить кусочек такой котлеты. Держу во рту, держу, а проглотить никак не могу, гадость ужасная, а есть-то больше нечего». Потом мы стали варить суп. Всыпали в воду немного этой «муки из жмыха», кипятили, и получалась тягучая, как клейстер похлебка».
Военный десерт: «желе» из столярного клея
«На рынке можно было выменять столярный клей. Плитка столярного клея была похожа на шоколадную, только цвет ее был серый. Эту плитку клали в воду, и размачивали. Потом в этой же воде мы ее варили. Мама туда еще добавляла разные специи: лавровый лист, перец, гвоздику, вот их- то дома почему-то было полно. Готовое варево мама разливала по тарелкам, и получалось желе янтарного цвета. Когда я в первый раз съела это желе, то чуть не плясала от радости. Ели мы это желе с охотки с неделю, а потом я уже глядеть на него не могла и думала «лучше я умру, но больше есть этот клей не буду».
«Студень» из «Гужи»
«Как – то раз мама принесла «гужи» - это сыромятные кожаные ремни, правда они страшно воняли дегтем. Мама долго выжигала в печке деготь, потом долго вымачивал в воде, отскребала гарь и варила. Какой вкусный получался студень, да еще с горчицей».
«Кипячёная вода – блокадныйчай»
«Кроме голода, бомбежек, артобстрелов и холода была еще проблема - не было воды. Кто мог и кто жил ближе к Неве, брели на Неву за водой. «А нам повезло, рядом с нашим домом был гараж для пожарных машин. На их площадке был люк с водой. В нем вода не замерзала. Жильцы нашего дома, да и соседних, ходили сюда по воду. Я помню, воду начинали брать с шести часов утра. Очередь стояла большая за водой, как в булочную.
Люди стояли с бидонами, с чайниками и просто с кружками. К кружкам привязывали веревочки и ими черпали воду. Ходить за водой была тоже моя обязанность. Мама будила меня в пять утра, чтобы быть первыми в очереди.
По какому-то странному правилу, можно было зачерпнуть и поднять кружку только три раза. Если не сумели достать воды, то молча, отходили от люка.
Если не доставалось воды, а такое случалось часто, топили снег, чтобы согреть чай. А помыться уже не хватало, мы об этом мечтали. Не мылись мы, наверное, с конца ноября 1941 г. Одежда просто прилипала к телу от грязи. А вши просто заедали».
Выжить в этом аду людям помогла вера. Каждый хотел дожить до Победы и увидеть, как погонят фашистов с нашей земли. Мне кажется, никому и в голову не приходило свести счеты с жизнью, это бы расценили как трусость, предательство. Цеплялись за жизнь до последнего.
Это ж как надо хотеть жить, чтобы есть то, что едой в принципе назвать невозможно.
Литература
1.Ежедневная электронная газета. Файл – РФ. http://file-rf.ru/
2. Интернет газета «Листок» http://www.listock.ru/
3.Интернет портал «Военное обозрение» http:topwar.ru4.Статья из журнала «Воспитание школьников» К. Барыкин. «Хлеб Блокадного Ленинграда». (№3 84г. Стр.26-28 5. Фронтовые рецепты. Г. Кулешов http://bears.ucoz.ru/
Раздел: История России Дата публикации: 02.05.2015 13:52:33
Вас могут заинтересовать другие материалы из данного раздела:
Проблема столичного статуса Киева XI-XII веков.
Вопреки широко распространенному представлению о том, что Киев являлся столицей древнерусского государства, имеет место быть утверждение, объясняющее статус Киева как общерусского центра только в качестве митрополии константинопольского патриарха..
Оценка источников о смутном времени в исторической литературе
Смутное время в России в начале XVII в. является знаковым явлением в отечественной истории. Его последствия в значительной степени определили характер и динамику последующего развития страны. Смута оставила неизгладимый след в сознании русских людей, стала для них важнейшей вехой исторической памяти. Современники Смутного времени в лице русских публицистов первой половины XVII в. пытались осмыслить причины этих событий, выяснить суть происходящего и дать свою оценку увиденному..
Сталинградская битва по продолжительности и ожесточенности боев, по количеству участвовавших людей и боевой техники превзошла на тот момент все сражения мировой истории. Она развернулась на огромной территории в 100 тысяч квадратных километров. На отдельных этапах с обеих сторон в ней участвовало свыше 2 миллионов человек, до 2 тысяч танков, более 2 тысяч самолетов, до 26 тысяч орудий. По результатам эта битва также превзошла все предшествовавшие. Под Сталинградом советские войска разгромили пять армий: две немецкие, две румынские и одну итальянскую. .
Едва успокоилось Чёрное море, как «заштормило» в редакциях английских газет и журналов… И было отчего! Комендант Балаклавского порта Л. Г. Хите сообщил адмиралу Э. Лайонсу о гибели только ОДНОГО судна - «Принца»! Почему? Падкие до сенсаций газетчики тут же нашли ответ: стихия поглотила денежное довольствие всего экспедиционного корпуса! Сумма, покоящихся на дне сокровищ, возрастала из года в год и от издания к изданию..
Много лет прошло с тех времен, но души людей до сих пор надрываются при мысли о Великой Отечественной Войне. Эту работу я начала писать тогда, когда узнала о начале олимпиады, но не так легко мне это далось. Тяжело была моя тема тем, что я была неравнодушной к тем событиям. .
4 сентября 1922 года в деревне Русская Луговая Марийской АССР в семье сельских тружеников Стекольщиковых Фёдора Ивановича (1897 г.р.) и Анны Степановны (1896 г.р.) родилась вторая девочка. Дочку назвали Ниной. Родители Нины были колхозниками, трудились не покладая рук, вели домашнее хозяйство, ухаживали за садом-огородом, держали кое-какую живность. Между супругами всегда был лад да согласие, жили они мирно, друг другу были помощниками..
Человек Сталинграда или невымышленная жизнь незабытых людей
Наименее освещенной в свете современной исторической науки является проблема воспроизводства и сохранения региональной истории и культуры, которая весьма значительно влияет на современные региональные национально-этнические, социальные, экономические и политические процессы. Государственническая школа исторических исследований повсеместно искоренила понятие личности и ее значимости в недавней ретроспективе. .
