Наверное, многие люди задумываются над тем, что будет после смерти. Я, бывший русский солдат, уже знаю ответ. Фактически я мёртв, но всё же я могу мыслить, работать, общаться с другими людьми. Я живу в мире, который многие называют «небеса», но на самом деле здесь нет ни одного облачка, а ходим мы по такой же твёрдой земле, как и все. Этот мир я не могу назвать ни раем, ни адом, я бы сравнил его с государством, где есть свои обычаи и традиции, нормы и правила. Мы, у кого по обе стороны тире уже стоят даты, точно также работаем. Получаем ли за это зарплату? Нет, в этом нет необходимости. Мы работаем ради того, чтобы посмотреть на наших близких. Иногда мы имеем право помогать им в трудной жизненной ситуации. Конечно, они этого не замечают. И даже когда мы со слезами на глазах обнимаем наших родных, то они не почувствуют ни одного прикосновения, но для нас это безудержная радость.
Мы не стареем. Мы остаёмся в том возрасте, в котором пожелаем. Да, мы практически бессмертны. Окончательно умирают души только тех людей, кто даже в этом мире не смог или не захотел признать своих ошибок. Именно для этого у нас существует «Лента жизни». Это как документ, удостоверяющий личность человека. Благодаря ему мы можем увидеть любые моменты нашего прошлого. Конечно, интересно посмотреть на себя со стороны, понаблюдать за тем, как ты сам делаешь первые шаги, пережить ещё раз то, что никогда не забудется твоему сердцу. Но многие люди, попадая в иной мир, не понимают происходящего. Поэтому им приходится ещё раз пережить свой последний день жизни, чтобы осознать, что они действительно мертвы.
Я тоже проходил такое испытание. Правда, в этом не было никакой необходимости, потому что я до сих пор помню каждую минуту последних дней моей жизни.
«Французы наступают! Французы наступают!» Меня разбудил обеспокоенный мужской крик, который доносился где то неподалеку от моего дома. Крик нарастал, и через несколько секунд я услышал стук в окно своей избы. Подойдя к окошку и отодвинув белые ситцевые занавески, я увидел запыхавшегося парнишку лет 15-ти. Он смотрел на меня с испуганными глазами. «Французы наступают», - проговорил он. В ответ я лишь кивнул. Мальчик ещё раз посмотрел на меня и, убедившись, что я всё понял правильно, побежал дальше. Отвернувшись от окна, я увидел обеспокоенные глаза моей жены Кати. Она начала бегать по дому и собирать мне вещи. Пока я одевался, Катенька принесла мне тарелку каши, кусок хлеба и стакан воды. Поев, я встал из-за стола, закинул на спину свою сумку и направился к двери. Катя, взяв из люльки нашего сына Митьку, побежала за мной.
Солнце только-только начало подниматься. Но даже для такого не слишком раннего утра на улице было много народу.
-Эй, Илья, ты готов?
Я обернулся. Это из повозки кричал мой друг Ванька.
-Не торопись, Ванечка, не торопись, - сказал я и обратил внимание на свою жену.
-Он будет скучать по тебе, - тихо проговорила она и кивнула на спящего Митьку.
-Я знаю.
- Но ты же вернёшься? Пообещай мне, что ты обязательно вернёшься, - она постепенно начинала переходить на крик.
Я посмотрел в её голубые глаза, перекрестил их обоих и пошёл к повозке.
Почему я ей ничего не ответил? Наверное, потому, что уже тогда у меня было дурное предчувствие…
Оправдалось ли это предчувствие? Это я понял через несколько месяцев после отъезда. За этот, вроде бы короткий, но в тоже время очень значительный период произошло много всего, что повлияло на мою жизнь. Я изменился не только внешне, но и внутренне. Я стал намного мужественнее и серьёзнее. Я понял для себя одну важную вещь: мы идём на войну, чтобы защитить свою Родину, свой дом и свои семьи. Мы боремся за собственный покой и за собственное счастье.
Самое интересное, что я ни разу не видел так много людей, которые пытаются достичь одной цели. Да, пусть до этого времени у кого-то были разногласия, обиды и ссоры, но мы всё это позабыли. Мы стали единым народом, единой империей. Каждый из нас постоит не только за свою жизнь, но и за жизнь своего товарища. И поэтому, когда кто-то из солдат погибал, мы всей дивизией поминали его. Конечно, для слёз времени не было, но когда умер мой лучший друг, я просто не смог сдержаться…
«Ребята, помните, чему вас учили. Никакая кавалерия не победит вас, только в пальбе не торопитесь и стреляйте метко. Никто не смей начинать без моей команды!» - с такими словами обратился к нам генерал нашей 27-й пехотной дивизии Дмитрий Неверовский. Это было наше первое сражение. Наша пехота полностью состояла из новобранцев, которые, вооружившись, стояли перед врагом храбро и мужественно.
«Приготовьтесь», - крикнул Неверовский и одновременно все подняли оружия. Я взял прицел на приближавшуюся конницу. Вокруг стояла тишина. Было слышно лишь тяжелое дыхание солдат. Я посмотрел на Ваньку. Он в ответ улыбнулся, подмигнул и сосредоточился на французах.
«С Богом», - произнёс я и, услышав команду генерала «Начинай!» нажал на курок. Французский солдат упал с коня. Началась кровавая бойня.
Долго мы сражались за то, чтобы французы не подошли к главным силам нашей армии. Когда было время, я мельком посматривал на место сражения. Здесь валялись трупы моих сослуживцев и моих врагов. Да, они были мертвы, но в их глазах светилась ненависть, которая так близка живому человеку.
-Постоим за русский народ! – крикнул мой Ванька. Он весь светился. Он жаждал подвига. И, как заведённый, он вырвался вперёд, пытаясь собственноручно заколоть французов.
- Стой! Стой! – но, видимо, мои слова поздно до него дошли, потому что буквально через секунду я увидел, как пуля пронзила его грудь.
Он упал. Я подбежал к нему, взял его на руки и, услышав от командира, что надо отступать, пошёл вслед за своей дивизией.
- Я ведь умру, да? – еле как, набравшись сил, хриплым голосом спросил меня Ванька.
- Наверное, умрешь.
- Знаешь, а я всегда любил тебя за то, что ты говоришь всё прямо, - отведя взгляд, сказал он.
А ведь так и было. По жизни я не умел врать. За это меня любили и ненавидели одновременно.
- Илья, застрели меня, чтоб я не мучился.
- Да ты что такое говоришь? Да у меня даже рука на тебя не поднимется.
- Я понимаю тебя, понимаю. Но и ты меня пойми! Лучше умереть от пистолета лучшего друга, чем от оружия, которое держал в руках подлый враг.
Если признаться, то да, я его понимал. А ещё, мне было жалко смотреть на то, как он мучается от пронизывающей всё его тело боли. Поэтому, надеясь на то, что я сделал правильный выбор, я аккуратно положил Ваньку на землю и достал своё оружие.
- Спасибо тебе, Илья, - сказал Ванька и улыбнулся, как улыбался всегда. – Береги себя. И наши родные земли береги.
Он отдал мне икону из своего внутреннего кармана, закрыл глаза… и пуля ещё раз пронзила его грудь. Только теперь уже навсегда…
Помню, как я долго не мог смириться с его смертью. Вспоминал всё, что нас когда-то связывало. А ещё я думал, правильно ли я поступил, убив его? Но потом я отбросил эту мысль, сойдясь на том, что я сделал всё так, как просил мой Ваня. Да мне и самому мучиться осталось недолго…
Я умер 26 августа 1812 года в районе села Бородино. Позже эта дата и это место навсегда останутся в истории нашего государства. В этот день я пережил разные чувства, которые присуще человеку: радость и горе, сострадание и жестокость, любовь и ненависть. Я увидел все тяготы и ужасы войны. Тогда я даже сам не разбирал картины происходящего. Всё, казалось, было облеплено чёрными и алыми пятнами.
Я был ранен пулей французского солдата. Упав на землю, я еле дышал и старался сквозь едкий дым увидеть солнце. Закрыв глаза, я попросил у Бога здоровья и счастья для своей семьи и вновь вернулся к происходящему вокруг. Тяжело вот так просто лежать и наблюдать за тем, как погибают твои товарищи, и осознавать, что ты, к сожалению, больше ничем не можешь им помочь. Правда, пробегавшая конница облегчила мои страданья. Она вонзила моё тело в землю и, испытав последний резкий удар боли, я погрузился в забвенье.
Не знаю, сколько времени прошло с тех пор, как я оказался в другом мире. Тогда я наконец-таки увидел свою семью. Я увидел Катеньку. Она рассказывала моему сыну о том, какой его папа герой.
Я задумался. А был ли я действительно героем? Я не имел генеральских погон, не издавал указов, которые могли бы повлиять на дальнейший ход войны, да я даже до победного конца не дошёл. Так могу ли я называться героем? Героем с большой буквы? Этот вопрос долгое время терзал мою душу. Ответ на него я нашёл однажды, когда снова наблюдал за своей семьёй.
Он рос у нас очень бойким и непослушным ребёнком, поэтому усмирить его было крайне сложно.
-Мам, а расскажи мне о папе, - попросил он.
Услышав эту фразу, я ощутил боль в груди. Боль от раны, которая образовалась из-за разлуки с близкими.
Катя вздохнула и устремила свой взгляд куда-то вдаль, в бесконечность.
- Твой папа, Митя, был очень хорошим человеком. Рядом с ним я чувствовала себя как за каменной стеной. Но однажды такая вот стена понадобилась нашему государству. И он ушёл. Ушёл, чтобы защищать нас с тобой. Он и тысячи солдат, которые участвовали в той войне, спасли нас от французов. Их героизм не забудется никогда. Они отдали свои жизни и свои судьбы во благо Родины. Каждый из них, начиная от рядового, заканчивая генералом, отдал часть себя ради Победы.
Французы хотели уничтожить сердце нашего государства – Москву. Но им никогда не добраться до наших сердец. Потому что они будут поражены, насколько сильно души русских наполнены патриотизмом, отвагой и мужеством.
Много наших солдат погибло. Но они погибли ради того, чтобы вы – будущее поколение России жили спокойно. Гордись своим отцом, Митя, гордись своим народом, потому что они – герои, чей подвиг навсегда останется в наших сердцах.
Я слушал её с замиранием сердца. И после этого я успокоился. Ведь теперь я точно знал, что мы воевали ради будущего. Ради будущего нашей Родины и наших детей.
