К ВОПРОСУ О ЗНАЧЕНИИ МАТЕРИАЛОВ РАННИХ МОГИЛЬНИКОВ НИЖНЕГО ПРИМОКШАНЬЯ В ЭТНОКУЛЬТУРНОЙ ИСТОРИИ ПОВОЛЖСКИХ ФИННОВ.
(Статья)
Раздел: Археология Автор: Кемаев Е.Н. (Саранск) ГКУ РМ «НИИ гуманитарных наук при Правительстве РМ»
Рассматриваемые памятники относятся к наиболее ранним грунтовым могильникам в регионе. Длительное время территория, на которой они расположены, входила в ареал центрального локального варианта городецкой культуры, погребальный обряд которой нам не известен. Появление подобного рода памятников бесспорно фиксирует коренные изменения в течении этнокультурных процессов на рассматриваемой территории.
В.И. Вихляев выдвинул гипотезу о переселении носителей андреевской культуры в конце II в из Сурско-Волжско-Свияжского междуречья на запад, на Цну, где они в результате смешения с местным позднегородецким населением, испытывавшем кризис традиционного хозяйства дали начало культуре цнинско-мокшанских племен (Вихляев В.И., С. 81-85).
Можно говорить о значимых параллелях в погребальной обрядности и вещевом инвентаре рассматриваемых памятников. В частности, длинные могильные ямы (отдельные до 2,5 м – 3 м) с незначительной глубиной (0,3 м – 1,05 м) характерны для впускных погребений Андреевского кургана (Степанов П.Д., 1980. С. 5-7). И.Р. Ахмедов и И.В. Белоцерковская, соглашаются с мнением В.Ф. Генинга и В.Н. Шитова о том, что почти все кошибеевские вещи «пьяноборского» типа не имеют прототипов в Прикамье и своим происхождением связаны с этническим кругом, фиксирующимся по материалам Андреевского и Писеральского курганов. Причем, исследователи полагают, что типы вещей Кошибеевского могильника, имеющие прототипы в Андреевском кургане, можно считать ведущими формами для раннего этапа существования памятника (Ахмедов И.Р., Белоцерковская И.В., 1998. С. 34). Эти факты дают основание для характеристики населения, оставившего ряд ранних кошибеевских погребений, как имевшего определенное генетическое родство с поздеандреевским.
В контексте рассмотрения этнокультурной основы населении, оставившего кошибеевские и польно-ялтуновские погребения, следует упомянуть, что весьма распространенным украшением являются спиральные кольца с лопастью. В.Н. Шитов пришел к выводу об их восточнобалтском происхождении (Шитов В.Н., 1988. С. 14). Подобная интерпретация не вызывает сомнений, однако представляется, что наличие данного рода украшений не может являться прямым свидетельством проникновения балтоязычного населения. Доказательством тому является погребальная обрядность. Так, для населения мощинской культуры верховьев Оки, на поселениях которой обнаружены близкие типы лопастных колец, обрядом погребения было трупосожжение в основании насыпи курганов (Седов В.В., 1982. С. 42-43). Одномоментная утрата собственной погребальной обрядности при проникновении в инородную среду представляется невозможной. Следует предположить, что лопастные височные кольца были заимствованы кошибеевским населением на раннем этапе сложения культуры, когда еще не был сформирован эталон традиционного костюма, и материальной культуре был свойственен известный синкретизм. По всей видимости, данная категория украшений соответствовала эстетическим представлениям местного финно-угорского населения. Наиболее вероятным путем проникновения лопастных колец являются контакты с этнически родственным население городищ Москворечья, испытавшим существенное влияние со стороны балтского мира. Данные контакты подтверждаются наличием в инвентаре Кошибеевского могильника украшений, сочетающих в своем декоре ложное плетение, ложную зернь и S-видные завитки (Белоцерковская И.В., 2000. С. 99-104).
Таким образом, рассмотренные материалы ранних могильников Нижнего Примокшанья фиксируют переходный этап в этнокультурной истории западной части Среднего Поволжья. Захоронения на Кошибеевском могильнике начали осуществляться в то время, когда уже не существовала городецкая культура и еще не сформировались культуры поволжских финских народов, известные по письменным источникам. Тем самым анализ данных материалов позволяет выявить истоки, во многом определившие общую направленность течения исторического процесса в регионе.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Шитов В.Н. Отчеты о работе Шокшинской археологической экспедиции в Мордовской АССР и Рязанской области в 1983 – 1989 гг. // Архив НИИ ГН при Правительстве РМ № И-1077, № И-1124, № И-1137, № И-1169, № И-1182, № И-1198, № И-1207.
Агеев Б.Б.Пьяноборская культура. Уфа, 1992.
Алихова А.Е. Могильник кошибеевского типа у с. Польное Ялтуново // КСИИМК. Вып. 72. М, 1958.
Ахмедов И.Р., Белоцерковская И.В. О кошибеевской культуре // Российская археология. 1996. №4.
Ахмедов И.Р., Белоцерковская И.В. О начальной дате рязано-окских могильников // Археологический сборник: Тр. ГИМ. Вып. 96. М., 1998.
Белоцерковская И.В. Верхнеокские элементы в культуре рязано-окских могильников // Научное наследие А.П. Смирнова и современные проблемы археологии Волго-Камья: Тр. ГИМ. Вып. 122. М., 2000.
Вихляев В.И.Происхождение древнемордовской культуры. Саранск, 2000.
Вихляев В.И, Беговаткин А.А., Зеленцова О.В., Шитов В.Н. Хронология могильников населения I – ХIV вв. западной части Среднего Поволжья. Саранск, 2008.
Гришаков В.В. Керамика финно-угорских племен правобережья Волги в эпоху раннего средневековья. Йошкар-Ола, 1993.
Ефименко П.П. Иваньковский и Гавердовский могильники древней мордвы // Материалы по археологии и этнографии Мордовии: Тр. МНИИЯЛИЭ. Вып. 48. Саранск, 1975.
Кравченко Т.А. Шатрищенский могильник (по раскопкам 1966-1969 гг.) // Археология Рязанской земли. М., 1974.
Осипова Т.В. Погребения с разрушенными костяками в средневековых могильниках Окско-Сурского междуречья: автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. ист. наук. Ижевск, 2006.
Охотина Т.Н. Погребения с трупоположениями в Абрамовском могильнике // Пензенский археологический сборник. Выпуск 2. Пенза, 2008.
Седов В.В. Мощинская культура // Восточные славяне в VI – XIII вв. М., 1982.
Спицын А.А. Древности бассейнов рек Оки и Камы. СПб.,1901.
Степанов П.Д.Андреевский курган. К истории мордовских племен на рубеже нашей эры. Саранск, 1980.
Трубникова Н.В. К вопросу о погребальном обряде и планировке Кошибеевского могильника // Археологический сборник: Тр. ГИМ. Вып. 40. М., 1966.
Шитов В.Н. Кошибеевский могильник (по материалам раскопок В.Н. Глазова в 1902 г.) // Вопросы этнической истории мордовского народа в I – начале II тысячелетия н.э.: Тр. МНИИЯЛИЭ. Вып. 93. Саранск, 1988.
Автор: Кемаев Е.Н. Раздел: Археология Дата публикации: 23.08.2013 02:29:52
Вас могут заинтересовать другие материалы из данного раздела:
К вопросу о локальных районах срубно-алакульской контактной зоны по данным гончарной технологии.
В результате многолетнего изучения памятников эпохи бронзы Южного Урала, данный регион большинством исследователей признан контактной зоной двух крупных историко-культурных общностей: срубной и алакульской. (Рутто, 2003) В то же время, сам механизм культурных взаимодействий редко становился объектом специального исследования. И сами авторы работ по данной тематике всегда подчёркивали необходимость более детальной разработки проблемы (Рутто, 2003. С. 112)..
Развитие института женщин-«литейщиц» поволжских финнов в эпоху средневековья
Одной из ярких особенностей, маркирующей культуру поволжских финнов эпохи средневековья, являются захоронения женщин с литейными принадлежностями (льчками, литейными формами, кусочками металла). На других территориях, в большинстве случаев пограничных с финно-угорским населением) они встречаются редко, не имеют строго стандартного набора и определенного местоположения в погребении .
РАССЕЛЕНИЕ МОРДВЫ-ЭРЗИ В I ПОЛОВИНЕ II ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ
При изучении материалов средневековых мордовских могильников обращает на себя внимание то, что на исконных эрзянских и мокшанских землях с середины XIII века происходит постепенное уменьшение, как объёма погребального инвентаря, так и количество самих погребений. Погребений же, чётко датируемых исследователями XV веком практически не зафиксировано. Напрашивается версия о средневековом кризисе развития мордовского этноса. Статья Н.М. Арсентьева и В.И. Вихляева как раз посвящена данному вопросу. В ней авторы, на основании письменных и археологических источников связывают обезлюдение мордовских земель с Золотоордынским, а позже с Казанским влиянием. (Арсентьев, Вихляев, 2011. С. 26-29.) Наша работа – попытка на основании различных источников (археологических, письменных) рассмотреть социально-политические события, повлиявшие на расселение мордвы-эрзи в XII – XVI веках. .
В данной статье рассмотриваются основные теории происхождения елшанской культуры, наиболее аргументированой из которых считается теория Выбонова А.А. о среднеазиатских корнях елшанской культуры.
К ВОПРОСУ О ЗНАЧЕНИИ МАТЕРИАЛОВ РАННИХ МОГИЛЬНИКОВ НИЖНЕГО ПРИМОКШАНЬЯ В ЭТНОКУЛЬТУРНОЙ ИСТОРИИ ПОВОЛЖСКИХ ФИННОВ.
Разработка проблем происхождения и ранней этнической истории финского населения западной части Среднего Поволжья породила весьма широкий круг вопросов. Позиции отдельных исследователей на их разрешение носят во многом дискуссионный характер..
ТЕКСТИЛЬНЫЕ ИЗДЕЛИЯ ИЗ ЧУЛКОВСКОГО МОГИЛЬНИКА: К ВОПРОСУ О МЕЖПЛЕМЕННЫХ КОНТАКТАХ МУРОМЫ
Чулковский могильник муромы расположен на левом берегу реки Тужи (правый приток р. Оки), неподалеку от д. Чулково и Звягино Вачского района Нижегородской области. Он был открыт в 1959 г. Е. А. Безуховой (Халиковой), впервые исследовался в 1974 г. экспедицией Мордовского государственного университета под руководством М. Ф. Жиганова (было изучено 9 погребений) (Авдеев и др., 1975. С. 132). Широкомасштабные раскопки могильника велись в 1985-1992 гг. под руководством В. В. Гришакова, всего было исследовано около 100 погребений (Гришаков, 1986)..
Антропологический состав населения могильника Кирилены (Молдова)
Летом 2011 г. будучи участником проекта МФГС «Летняя школа археологов» в Республике Молдова мной были изучены разновременные палеоантропологические материалы, хранящиеся в Национальном музее истории и археологии РМ. В данной публикации мной будут рассмотрены палеоантропологические материалы из курганного могильника близ с.Кирилены Унгенского района Республики Молдова. .
Вопросы этнокультурной истории Южного Средневолжья конца I тысячелетия н.э.
Географическим: своеобразием рассматриваемой территории является её замкнутость с запада Приволжской возвышенностью, с востока Бугульминско-Белебеевской. Они вытянуты в меридианальном направлении и являются водораздельными. В ландшафтном отношении это зона южной лесостепи на границе со степью. С севера граница проходит примерно на широте русла р. Большой Черемшан правого притока Волги, с юга по р.Чапаевке, также правого её притока. Переход от степи к лесостепи начинается на широте Самарской Луки Волги и междуречья Большого Кинеля и Самары. Самарская Лука Волги сама по себе является уникальным природным микрорайоном. В ландшафтном отношении её внутренняя часть разнообразна. В восточной части её расположен массив Жигулёвских гор, покрытый лесом. В западной части преобладает равнинный рельеф, представляющий собой лесостепь. Внутренняя часть Самарской Луки ограничена с запада руслом реки Усы, которая образует с Волгой почти сплошное водное кольцо вокруг неё..
К вопросу о специфике материалов поселения Лебяжинка III.
Воротничковая керамика энеолитического времени, содержащаяся в материалах Волго-Уральских коллекций неоднородна. Она различается размерами сосудов, формой (сечением) воротничка, фактурой, составом формовочных масс, элементами и мотивами орнамента, особенностями заполнения орнаментального поля. Уже по итогам раскопок Виловатовской стоянки был поставлен вопрос об её неоднородности и потенциальном разделении на этапы (Васильев 1980, с. 31)..
Материальная культура средневекового Сенгилеевского поселения
В подготовленном докладе представлены предварительные итоги изучения материальной культуры средневекового Сенгилеевского поселения. Данный археологический памятник вплоть до настоящего времени остаётся практически неизвестным широкому кругу исследователей. Основным источником для изучения памятника послужили археологические материалы из коллекции Сенгилеевского историко-краеведческого музея им. А.И. Солуянова. .
