«Раньше весь человеческий ум, весь его гений творил только для того, чтобы дать одним все блага техники и культуры, а другим лишь самого необходимого-просвещения и развития. Теперь же все чудеса техники, все завоевания культуры станут общенародным достоянием и отныне никогда человеческий ум и гений никогда не будут обращены в средства насилия эксплуатации», -говорил В.И.Ленин на Третьем Всероссийском съезде Советов в январе 1918 года(Ленин, соч., т.26,стр.436)
Так именно и стало.
Вывод: Как показывают исторические данные, образование в Нижнем Ломове развивалось быстрыми темпами, главной особенностью является то, что церковно-приходские школы играют далеко не последнюю роль в обучении детей. Здесь прослеживается проявление неравенства различных сословий в получении образования.
Глава 2. Образование и состояние образовательных учреждений в Нижнем Ломове в 19-20 веках
Собрать материалы об учебных заведениях Нижнего Ломова оказалось очень трудно. Пришлось изучить много источников, как историко-статистическое описание, составленное архимандритом Евсихеем в 1911 году. Так же Пензенские иепархальные ведомости за 1884- 1885 годы ,архивные материалы Нижнеломовского архива и т.д.
Наряду со светскими учебными заведениями в Н. Ломове существовали также духовные, учебные заведения. Они существовали на протяжении 100 лет. С 1780 года по 1880 года. Первые духовные учебные заведения-семинарии появились в Н. Ломове в мужском Казанском монастыре.
До 19 века в духовно- учебных заведениях не было ни однообразного устройства, ни стройной строго определенной системы обучения: в одной, например, семинарии было больше классов ,в другой меньше, предметы ,преподававшиеся в одной семинарии ,не преподавались в другой, содержались духовно -учебные заведения преимущественно на средства, жертвуемые епархиальными посвященными и монастырями. За недостатком средств к содержанию, некоторые училища едва поддерживали своё существование. В большинстве епархий, по недостаточности средств, училищ было мало. Дети духовенства ограничивались часто только домашним образованием, состоявшим в изучении церковно - славянской азбуки, часослова и псалтыри.
С наступлением прошлого столетия, правительство обратило особенное внимание на образование духовного юношества. В конце 1807 года, по воле Императора Александра 1 , составлен был, часть из лиц духовных, часть из лиц советских, комитет, которому поручено выработать новый план духовно- учебных заведений и изыскать средства к содержанию. По плану, составленному комитетом, все духовно- учебные заведения разделены на три разряда - на высший, средний и низший: к первому разряду отнесены академии, ко второму-семинарии, к третьему- духовные училища. Училища были подчинены семинариям, а они в свою очередь, были поставлены в зависимость от академий. Центральное управление всеми духовно-учебными заведениями предоставлено было постоянной комиссии духовных училищ, учреждённой при Святейшем Синоде. Каждому разряду духовно- учебных заведений дано было однообразное устройство и назначены определенные средства к содержанию. Главным источником к содержанию духовных училищ, по предложению комитета, должен был служить свечной доход.
Многие из учеников приурочивали бегство из училищ ко времени отпуска на каникулы; дождавшись отпуска, ученики удалялись из училищ уже навсегда. Да и вообще, ученики того времени не торопились после отпусков возвращаться к своей учебе и проживали в домах своих родителей, сверх прописанного в билетах срока, по полугоду, целому году и даже более. Некоторые из таковых учеников доставляли рапорты о болезни. Училищное начальство после каждого отпуска получило массу этих рапортов, так что если бы придать всем рапортам веру, то пришлось бы придти к заключению, что болезненность в высшей степени была развита между духовными воспитанниками двадцатых годов.
Но не у всякого ученика доставало энергии, вопреки «указным предписаниям», а иногда, быть может, вопреки воли родительской, бежать из училища. Если иной решался спасаться от учения в раскольнических скитах, и, предавшись бегству, разом кончал с училищем и с училищной жизнью; то другой, несмотря на свое нежелание приняться за учение, все-таки оставался в училище и кое-как влачил школьную жизнь.
Кроме учеников, «оказывающих совершенное пренебрежение к должности классической», был еще особый разряд учеников, без всякой пользы про водивших многие годы в училищах; это - ученики, известные в училищных документах под именем «неспособных». К разряду неспособных относились не одни ученики, обиженные природой и лишенные от природы здравого человеческого смысла, находились между учениками и такие, которые нарочно, с целью отделаться от учения, притворялись малоумными и неспособными к учению. Учителя, побившись какое-то время с ними, и не замечая в них ни малейшего признака ума и сообразительности, оставляли их в покое и даже, не в пример прочим, освобождали от наказания за незнание урока. Не считая этих учеников пригодными к учению, наставники, по большей части, употребляли их для исполнения разных служительских обязанностей: им поручалось привести какого-нибудь ленивца в класс из квартиры, носить розги, сечь приговоренных к наказанию учеников. «Неспособные» садились обыкновенно на самые последние парты, уроки никогда не готовили, книг не имели. В одном и том же классе они оставались лет по шесть и более, терпеливо ожидая, когда к их неспособности присоединиться еще другое качество - «великовозрастие». Неспособность, соединенная с взрослостью, давала уже некоторые права на исключение из учебного ведомства. А этого вожделенного дня только и ждали «неспособные».
При печальном, можно сказать, хаотическом состоянии училищ, при постоянных нарушениях школьной дисциплины, невозможно было и ожидать от учеников Нижнеломовских училищ удовлетворительных успехов. Большая часть учеников получала отметки неудовлетворительные. При выставлении оценок наставники держались трехбальной системы, причем «1» считалась высшим баллом, «2» - удовлетворительным, «3» - неудовлетворительным. Кроме отметок посредством цифр, успехи учеников отмечались еще словами. Отметки последнего рода были до крайности разнообразны. Рассматривая ведомости, вы найдете успехи «прекрасные, добропорядочные, отчасти не худые, годные, отчасти годные, худые, очень худые и даже скверные». Точно такое же разнообразие замечается при аттестации прилежания и поведения: в ведомостях можно найти поведение «похвальное, примерное, честное, кроткое, благонадежное, терпимое, подозрительное, ненадежное, сомнительное и т.п. Такая дробность при аттестации учеников допускалась в таких видах, чтобы семинарское Правление могло составить ясное и точное понятие о каждом ученике. А это было необходимо; потому что Правление семинарии на основании отметок училищного начальства назначало бедным ученикам пособие, принимало в семинарию, исключало из училищ. Ввиду слабых успехов большая часть учащихся причислялась к третьему разряду. Некоторые ученики так слабо успевали, что училищное начальство не находило возможным удостоить их даже и третьего разряда. Из ведомостей видно, что в высшем отделении уездного училища из 83 учеников к первому разряду отнесено 18, ко второму - 21, к третьему - 44. В низшем отделении из 187 человек к первому разряду отнесено 37, ко второму - 42, к третьему - 108. В 11 классе приходского училища из 127 учеников в первый разряд записано 27, во второй - 26, в третий- 74; в 1 классе из 79 учеников причислены к первому разряду 19, ко второму - 22, к третьему и записаны вне разрядов - 38. Таким образом, из 476 учеников, находившихся в обоих училищах, 264 ученика записаны были в третьем разряде и вне разрядов. Несмотря на то, что в двадцатых годах дорожили учащимися, начальство училищное в один прием представляло к исключению по 60, 70 и почти до 100 учеников.
В виду привлечения детей духовенства к учебному делу, епархиальное начальство зачисляло священно-церковно-служительские места преимущественно за воспитанниками духовной семинарии и училищ, а неучившимся отказывало в зачислении. Получая доходы от предоставленных священнических, дьяконских и причетнических мест, многие бедняки имели возможность содержаться в училищах сравнительно безбедно. К сожалению, ректор при представлении учеников на епархиальное содержание руководился главным образом не успехами их, а степенью нужды и бедности. Ленивым ученикам Правление епархии угрожало лишением пособия, а иногда и на самом деле лишало его.
Проживая в домах своих родителей, в своих родных семьях, ученики проявляли иногда дурные наклонности, впадали в пороки и совершали даже преступления. Разумеется, ответственность за этих учеников, главным образом, падает на семью, а не на школу; на родителей и на родственников, а не на училищное начальство. Но если семья не давала духовному юношеству правильного нравственного воспитания, то от Нижнеломовских училищ в первые годы их существования еще менее возможно было ожидать этого. Мы уже знаем, что воспитанники жили на частных квартирах, разбросанных на больших расстояниях от училищ. Благодаря такому размещению учащихся и разбросанности квартир, бдительный надзор за воспитанниками во внеклассное время был немыслим, дело нравственного воспитания не могло быть поставлено правильно. После занятий ученики совершенно были предоставлены сами себе: жили они, как хотели, делали, что им было угодно. При отсутствии надзора со стороны начальства, ученики хорошие, получившие добрые задатки в домах своих родителей, попадали под влияние дурных своих товарищей по квартире и заражались пороками последних. Хозяева ученических квартир, принадлежащие обыкновенно к самому низшему слою общества, и иногда люди порочные, также нередко со своей стороны оказывали порочное, развращающее влияние на учащихся. Когда ученик начинал портиться и падать в нравственном отношении, училищное начальство не замечало этого и никаких предупредительных мер не принимало. Начальство только тогда обращало внимание на нравственное состояние воспитанника, когда он уже утверждался в дурных навыках; тогда только принимало меры к исправлению ученика, когда он пал так низко, что не мог подняться и не подавал никакой надежда на исправление. Таким образом, в первые годы, когда ученики особенно нуждались в надзоре, училищная инспекция находилась в самом жалком состоянии. При таком положении дел ученики училищ были распущены в высшей степени.
Здесь уже упоминалось, что учащиеся постоянно нарушали школьные порядки: то самовольно уезжали целыми массами в дома родителей, то не являлись из домов родительских после отпусков, то не посещали занятия. Но все это считалось еще мелочью, обыкновенным делом. Представленные в своих квартирах самим себе, ученики, особенно великовозрастные и ленивые, предавались иногда пьянству и буйству, наносили разным лицам оскорбления и побои, судились в разных присутственных местах, начиная от Нижнеломовского духовного Правления до Уголовной Палаты, впадали в воровство и наводили нередко своим поведением страх как на граждан Нижнего Ломова, так и на жителей окрестных сел и деревень.
После преосвященного Иринея около пяти лет (в 1831-1835 годах) Пензенскою епархиею управлял Преосвященный Иоанн, человек твердого характера, весьма настойчивый в своих требованиях, в высшей степени деятельный и энергичный. Вступив в управление Пензенской епархии, преосвященный Иоанн скоро заметил, что духовенство названной епархии, по большей части, состояло из людей малообразованных, едва умеющих читать и писать и иногда даже не способных, по малограмотности, к отправлению богослужения. Между сельскими священниками, не говоря уже о низших членах церковного причта, встречались люди, которые за неумением читать, круглый год повторяли одно и то же, заученное на память, евангелие. Само собою понятно, что духовенство, не получившее должного образования, притом зараженное пьянством другими пороками, не могло стоять на высоте своего призвания и влиять благотворительным образом на прихожан. В виду этого, преосвященный задался целью возвысить образовательный ценз духовенства, поднять духовенство, как в умственном отношении, так и нравственном. Желая возвысить уровень образования в духовной среде, преосвященный Иоанн обратил особенное внимание на духовные школы, существовавшие в Пензенской епархии, и все время управления епархией относился к судьбе их с самым горячим участием. Для преосвященного не трудно было заметить, что духовенство, по большей части, не симпатизировало школам и не заботилось о предоставлении своим детям надлежащего образования, и он со всей, свойственной ему энергией, вооружился против этого. Преосвященный строжайшем образом подтвердил, чтобы духовенство не позволяло себе пренебрегать своими обязанностями, относительно образования детей.
Преосвященный Иоанн во время трехлетнего неурожая относился с горячим участием к нуждающимся ученикам. Кроме помощи, оказываемой посредством зачисления за учащимися мест, преосвященный открыл подписку в пользу бедных учеников и приглашал к пожертвованию монастыри, духовенство и светских лиц. Скорее всего, откликнулись и более других жертвовали монастыри. Преосвященный много сделал для облегчения участи бедняков. Насколько строг преосвященный был к лентяям, настолько же он был добр и ласков к хорошим ученикам. Он даже внимал в мелкие их нужды: есть ли, например, у учеников книги, теплая одежда. Вообще, несмотря на строгость преосвященного Иоанна, на его крутые меры, некоторые священно-церковные служители-старцы сохранили самое доброе воспоминание о нем.
Во времена преосвященного Иоанна общее число учащихся в Нижнеломовских училищах уменьшилось сравнительно с прежними годами: вместо 500 учеников, как бывало в двадцатых годах, в 1832 году стало 361, в 1833 - 367, в 1834 - 323.
Бедность духовных воспитанников по случаю трехлетнего неурожая, конечно, неблагоприятно влияло на ход учебных занятий; тем не менее, во времена преосвященного Иоанна общий уровень успехов повысился. Хотя исключение из училища не представляло теперь затруднений, но желающих быть исключенными становилось намного меньше: ученики начинали смотреть на увольнение из училищного ведомства не как на благо, а как на несчастие и наказание.
Учителя, вследствие недостаточности своего жалованья, по-прежнему стремились к оставлению училищной службы. Сознавая, что частая смена преподавателей вредно отзывается на ходе учебных занятий, епархиальное начальство и семинарское Правление старались задерживать наставников, особенно дельных и способных, на училищной службе.
Когда система насильственного задерживания учеников в учебных заведениях была оставлена, и семинарское Правление беспрепятственно стало увольнять воспитанников, отличавшихся дурным поведением, в поведении учеников Нижнеломовских училищ произошла перемена к лучшему. Правда, в 1833, 1834 и других годах встречаются случаи воровства среди учеников, но эти случаи были уже редки и были вызваны крайнею нуждою и бедностью виновных в краже учеников.
Монастырское здание, в котором помещались Нижнеломовские училища, с каждым годом все больше и больше ветшало и постепенно разрушалось. Училищное начальство, сознавая бесполезность трат на ремонт этого разрушающегося, притом тесного и неудобного корпуса, неоднократно входило с представлениями о необходимости строительства нового училищного здания в самом Нижнем Ломове; но представления училищного начальства с этим вопросом оставались без внимания. В 1836 году преосвященный Амвросий 2-й, управляющий Пензенскою епархиею после преосвященного Иоанна, посетил Нижний Ломов и осмотрел училищный корпус. Убедившись в ветхости и неудобствах его, преосвященный признал необходимым войти в Св. Синод с ходатайством об отпуске суммы на устройство нового училищного здания. Ввиду такого ходатайства, преосвященный поручил смотрителю Лещинскому подыскать для училищного здания удобное место в Нижнем Ломове. Такое место в количестве 3696 квадратных сажень вскоре было подыскано. Сначала предполагалось построить каменное, трехэтажное здание. По смете на постройку каменного корпуса в три этажа надлежало израсходовать 45.803 руб. Но комиссия духовных училищ не одобрила ни этой сметы, ни самого плана. Тогда преосвященный предписал семинарскому Правлению «сделать надлежащее соображение о построении деревянного училищного дома в два этажа». Составлен был новый план, но и он не удостоился одобрения со стороны комиссии духовных училищ. Таким образом, дело об устройстве училищного здания плохо двигалось вперед. Между тем, монастырский корпус сделался настолько ветх, что в нем невозможно было более оставаться училищам. К довершению всего, этот корпус постепенно опускался в землю, и к 1837 году врос в нее до самых окон нижнего этажа. Вследствие этого, в 1 и 11 классах приходского училища, помещавшихся в нижнем этаже, была величайшая сырость; в дождливое время и во время таяния снега вода проникала через окна в классные комнаты и стекала по стенам на пол, где, не находя выхода, и оставалась. Ученики получали в классе простуду и многие болели. Учителя тоже страдали от простуды и жаловались на утрату здоровья. Тогда ректору семинарии пришла мысль поместить училища в двух деревянных гостиных домах, находившихся вне монастыря. В 1837 году состоялось перемещение училищ из монастыря.
Вскоре после перемещения училищ из монастыря, а именно 7 сентября 1838 года, смотритель Лещинский умер.
Вывод: Образовательные учреждения того времени находились в плачевном состоянии. Те, у кого была возможность обучаться, ленились ходить в школу. Детей обучали неопытные люди, которые были никак не связаны с преподаванием. Здесь мы видим, как церковные служители помогали совершенствованию народного просвещения.
Заключение
В ходе своей работы я узнала, как зарождалось образование в моем родном крае. Изучая книги, которые указаны в библиографии, я выяснила, что состояния образовательных учреждений в городе было ужасное. К тому же, не хватало высококвалифицированных преподавателей, детей обучали не пригодные к этому люди. Несмотря на желание властей увеличить уровень культуры и образованности населения, люди сами не желали этого. В связи с этим заметен рост численности учеников, которые убегали из школ. Даже среди привилегированных классов было большое число неграмотных и малограмотных. Большое значение играли церковно-приходские школы, которые получили широкую известность в 19 веке. Мне удалось узнать, какой вклад в процветание района вложили такие известные люди, как Елизавета Павловна Добротина, Александр Иванович Каллистов.
В целом, образование в Нижнеломовском уезде развивалось быстрыми темпами. Благодаря преобразованиям, которые происходили в области в 19-20 веках, в городе появились и до сих пор процветают четыре школы и два техникума, которые ежегодно открывают свои двери сотням учеников. Это является нормальным показателем для такого малочисленного города, как Нижний Ломов.
Я не жалею, что решила посвятить свои труды именно своему родному городу. В процессе написания этой работы я узнала много интересной и новой для меня информации, благодаря чему мой город стал для меня ещё роднее. Мне дорога земля, благодаря которой я живу. Я горжусь тобой, мой милый край!
Библиография
1. Балашов Б.Г. Брызгалин А.Ф. Нижний Ломов.-Саратов, 1979
2. Дубина А.С. Цель оправдывает средства//Пензенская правда.2003, №4;
3. Милый сердцу Ломовский край . (Очерки истории. Документы. Карты. Фотографии) // Автор-составитель Е . И . Саляев . - Нижний Ломов, 2003;
4. Полубояров М.С., Токарева Н.И. Нижний Ломов / / Пензенская энциклопедия. М.: Научное издательство «Большая Российская энциклопедия», 2001
5. Саляев Е. И. В истории всегда больше многоточий, чем окончательных выводов // Куранты-Маяк.2007, №7;
6. Скворцов В. Г. Край родной //Комсомольская правда, 2005, №4;
7. Тюстин А.В. Нижнеломовский краеведческий музей / /Пензенская энциклопедия. М.: Научное издательство «Большая Российская энциклопедия», 2001
8. http://nlomov.net/
Автор: Лебедева Анна Андреевна Раздел: История Пензенского края Дата публикации: 04.12.2013 22:02:27
Вас могут заинтересовать другие материалы из данного раздела:
Советская история 1930–1950–х гг. в отражении исторической памяти народа: проблемы источниковедческого анализа.
Одной из наиболее актуальнейших задач современной исторической науки выступает необходимость аккумуляции информации личного происхождения о событиях российской истории ХХ века..
Народное просвещение в Нижнеломовском уезде в 19-20 веках
Нужно ли нам знать историю своего города? Лично я считаю, что, безусловно, нужно, ибо знание родного края воспитывает патриотизм! Если ты образованный человек, то тебе просто необходимо знать историю своего родного края. Кто-то из великих сказал: «без прошлого нет будущего». И был прав. Знать историю родного края - это показатель культуры и образованности человека..
Важной задачей исторического краеведения является фиксация и охрана памятников этнографии и искусства, это почти невыполнимо без привлечения широких масс историков - краеведов..
История повседневности эпохи Великой Отечественной войны в исторической памяти народа
История повседневности эпохи Великой Отечественной войны в исторической памяти народа: особенности источниковедческого анализа. На основе записанных на видео воспоминаний Ольховой Марии Ивановны.
Научная работа «И.И. Мозжухин – король экрана» является попыткой систематизации информации о жизни и творчестве величайшего актера. Цель научной работы: привлечение внимания молодежи к личности великого земляка и значению его творчества в истории мирового искусства..
Силен тот род, который своих предков помнит и бережет!
А сегодня мы можем сказать, кем были наши предки? Чем занимались? Сегодня, как ни печально это отметить, многие люди утратили родовые корни и не знают даже имен прабабушек и прадедушек, хотя миллионы из них могли бы гордиться своими предками, трудом которых создано богатство Родины..
Турецкие военнопленные в обороне г. Керенска в 1774 г.
Вопрос об участии турецких военнопленных в обороне г. Керенска Воронежской губернии (ныне с. Вадинск Пензенской обл.) в период Крестьянской войны под предводительством Е.И. Пугачева 1773–1775 гг., по существу, никогда не привлекал к себе внимания историков, в т.ч. и краеведов..
В моей работе пойдет речь о любимой прабабушке Кий Марии Семеновне – ветеране войны и труда, беззаветно служившей всю свою жизнь на благо родины. Я хочу, чтобы на страницах Спасских летописей было больше материала об этом человеке с уникальной судьбой. Ее рассказы о войне интересны и познавательны, ее отношение к труду вызывает уважении и восхищение. .
