Войны Московского государства с западными соседями в XVI веке способствовали знакомству русских военных с европейской воисковой моделью и создавали предпосылки для её заимствования. Во время Смутного времени стало заметно отставание русской армии от европейских по организации и вооружению. Опыт привлечения полностью иностранных наёмных подразделений в ходе Смуты себя не оправдал из-за частых случаев перехода наёмников на сторону противника и сложностей с управлением. Наиболее логичным путём решения этой проблемы было реформирование русской армии с использованием западного опыта. Это и было реализовано в правление Михаила Федоровича и Алексея Михайловича в создании ими полков Иноземного и Нового строя. Впервые такие полки появляются в ходе подготовки к Смоленской войне в виде солдатских, драгунских и рейтарских полков. Первоначально доля иностранцев в них была велика и включала в себя в т.ч. и рядовой состав. После поражения в войне все полки иноземного строя были распущены, а большая часть иноземцев выслана из страны [2, 159]. Второй этап реформирования приходится на правление Алексея Михайловича и его подготовки к Русско-польской и Русско-шведской войнам. Солдатские, драгунские, рейтарские и гусарские полки были восстановлены, но в данном случае иностранцы были только офицерами и проходили тщательный отбор по профессиональному признаку. Рядовой состав полков был укомплектован русскими поддаными. Также была создана система обучения русских «начальных людей» иностранными специалистами. Новые полки активно применялись и в ходе войн с Речью Посполитой и Швецией, и несли службу на южных рубежах страны, на границе со степью.
XVI-XVII вв. для Шотландии ознаменовались рядом трудностей. Англо-шотландские конфликты, социально-экономический разрыв внутри страны («хайленд» и «лоуленд»), частые неурожаи и голод, принцип майората, а также религиозный разлом (угнетение католиков протестантами, и внутрипротестантские противоречия), вызвавшие впоследствии жестокую политику лорда-протектора Оливера Кромвеля в середине XVII века наложились на традиционные для Шотландии межклановые войны. Эта ситуация приводит к массовой эмиграции шотландцев на континент. Разумеется, основную массу эмигрантов составляли востребованные в Европе специалисты, в первую очередь военные и медики. Переезд и поселение в Европе требовали значительного материального достатка, поэтому большая часть шотландских военных специалистов была знатного происхождения. Учитывая постоянную военную активность внутри Шотландии, навыки в данной сфере делали их одними из наиболее квалифицированных наемников на европейском рынке.
Какие же мотивы и цели подвигли воинов-феодалов уехать из родной Шотландии? Безусловно, первой целью наемника был стабильный высокий заработок, а во многом и возможность карьерного роста. Частым явлением был переход по истечению контракта на сторону противника, если тот обещал лучшие условия. Венцом карьеры для многих было получение подданства, дворянского титула и земель за военную службу и заслуги. Так, Джон (Ганс) Рамсей, поступив на шведскую службу, за военные заслуги получил шведское подданство, дворянский титул и обширные владения в Финляндии [1, 12-13].
В XVII в. шотландские наемники превратились в общеевропейское явление, и Россия не стала исключением. Первое появление шотландских наемников на российской земле (в составе шведского корпуса Делагарди) в период Смутного времени. Затем, после воцарения Романовых и стабилизации внутренней ситуации начинается массовая целенаправленная иммиграция в Россию [3, 6]. Для многих европейцев достаточно веротерпимая, по сравнению с ещё не оправившейся от Реформации и контрреформации Европы, Россия, к тому же ощущавшая острую потребность в квалифицированных командных кадрах для армии, была привлекательным местом службы. Царское правительство стремилось заинтересовать иноземцев и создавало соответствующие условия для их привлечения. Жалование выплачивалось заметно регулярнее, чем во многих европейских странах [4, 5]. При принятии иноземцем православной веры заметно облегчался карьерный рост и возможность получения поместья. Как ни удивительно, но многие шотландцы, сбежав от религиозных преследований на родине, принимали чуждое им православие, как например генерал Александр Лесли, не только для получения привилегий, но и для успешной ассимиляции в русском обществе, наиболее распространенным путем которой была женитьба на русской дворянке. Другим примером может служить шотландец Яган Лудовик, который не только остался в России, не решившись возвращаться на родину, но женился здесь и принял православие, скончался в чине подполковника [5, 112]. Примечателен тот факт, что смена религии для шотландца не являлась причиной отторжения в среде других его соотечественников, проживавших в России [6,75]. Характерной особенностью переездов шотландцев в Россию был тот факт, что многие из них приходили с польской или шведской службы (Лесли, Гордон), а не непосредственно из своей родины. Неоднократно отмечались случаи обратной эмиграции шотландцев из России в европейские страны с их последующим возвращением. Эти факты говорят о том, что у них была возможность сравнить быт, условия службы, социальную атмосферу в России и европейских странах, и окончательный выбор пал на Московское государство. О карьерном росте можно привести хотя бы пример с Патриком Гордоном из Охлухриса, который служил в польском драгунском полку и уже имел за плечами немалый успех, но факт невозможности дальнейшего повышения (в связи с особенностями организации польской армии) демотивировал его. По совету знакомого он попробовал себя в Московии [7].
Основными путями проникновения иностранных военных на русскую службу были: взятие в плен находившихся на службе вражеских стран солдат в ходе военных конфликтов (например, в ходе конфликтов с Польшей и Швецией), не реже и добровольный переход, а также целенаправленные миграции шотландских дворян и как следствие приглашение родственников и друзей на новое место. Наибольшее количество шотландских т.н. «солдат фортуны», воспользовавшихся последним способом, прибыли в Россию благодаря таким примечательным личностям как Александр Лесли и Патрик Гордон [8]. Немаловажным оказалось и особо негативное отношение царя Алексея Михайловича к политике Оливера Кромвеля, что также привлекало многих патриотов-шотландцев воевать на нашей стороне.
К приглашению в Россию еще в начале ХVII в. «знающих разные дела и прочих способных» иноземцев стремился царь Борис Годунов. «В 1600-1601 гг. находившейся за границей А. И. Власьев принял в русскую службу Якова Маржерета, Дэввда Гилберта, Роберта Данбара, Якова Гокка, Романа Орна, Михаила Желебовского, и Андрея Лета, из которых Гилберт, Данбар, Орн и, возможно, Лет, были шотландцами. Все иноземцы получили поместные и денежные оклады: «капитан Яков Мержерет - 700 чети, денег 80 рублев; Давид Гилберт и Роберт Думбар - по 400 чети, 35рублев»; прочие – «по 30рублев» [РИБ. Т. VII. c. 83., цит. по: 5, 61]
Этнические шотландцы преобладали как в смешанных полках иноземного строя (составляя общее для иностранцев в россии того времени понятие «немцы»), так и составляли отдельную роту «шкотских немцев», а также зачастую в глазах русских офицеров просто сливались с англичанами, ведь благодаря «Унии корон 1603 года» уже существовала практика отправления английским правителем шотландских и собственно английских военных совместно. Среди смешанных можно выделить, например, «Украинный разряд», отдельную роту «бельских немцев», состоявшую из ирландцев и шотландцев, взятых в плен при падении крепости Белой в Польше в 1613 году. [9, 97]
Упоминания некоторых имен выше названной роты мы можем найти у А.А. Гордеева: «Из всех шотландцев в Русском государстве Смутного времени неизвестными до сих пор остаются те, которые вторглись в составе шведской армии в 1610 г. Среди остальных заметно выделяются Дэвид Гилберт и Джордж Лермонт. Гилберт, начавший служить еще при Борисе Годунове, впоследствии перешел на сторону самозванцев. Лермонт же был одним из так называемых «бельских немцев», затем сражавшихся в рядах народного ополчения» [8]. Хотя жалование было и не самое малое, имеются факты о его задержке, о чем мы узнаем из челобитных «бельских немцев». Но так как речь идет о первых годах после Смуты, можно утверждать, что данные трудности были временными и вполне объяснимыми.
К вопросу о материальном достатке иноземных военнослужащих (по данным приходо-расходных книг Разрядного приказа в 1619/1620 гг.) «ежемесячное жалованье капитана Якова Шава составляло 30 рублей; поручика Юрия Лермана [по нашему предположению, он же Джордж Лермонт – прим. авторов], как и его соотечественника, исполнявшего в этом году аналогичную должность в ирландской роте, шотландского шляхтича Яна Вуда - 15 рублей; прапорщика «шкотской роты» Яна Фарфара -12 рублей, рядовых шотландцев - 2 рубля 4 гривны, не меняясь в течение всего рассматриваемого периода. <…> В то же время «новокрещеный ротмистр» Василий Рыжкеевич, начав с 12 рублей 13 алтын 2 денег, выданных ему в октябре и декабре 7128 года, с января был переведен на 7 рублей 12 алтын 4 деньги, а с мая - на более низкий уровень в 5 рублей 19 алтын 2 деньги. <…>Другим иноземным ротмистрам доставалось и того менее.Не менее показательной большая разница окладов внутри самих «бельских немцев», следствием чего получаемые набатчиком шотландцев Франком Сеулом 4 рубля с полтиною вдвое превышали 2 рубля 4 гривны, ежемесячно выплачиваемые причисленному к рядовым набатчику ирландцев Михельту» [5, 133]. Есть упоминания о получении полковниками 1200 рублей в год [7].
Монетная единица (рубль) была тогда довольно значительна, так что одна четверть хлеба стоила 50 к., иногда даже 40 к.; для сравнения можно также отметить, что пастор лютеранского прихода получал в то время не более 60 р. в год жалованья [7]. Таким образом, мы можем полагать, что месячное жалование кормовых иноземцев (то есть не имевших поместья за службу) действительно мог их устраивать достаточно, чтобы закрепиться в русской армии.
Косвенно об их социальном статусе нам говорят приходно-расходные книги, где упоминается размер жалования и должности (звания) многих носителей шотландских фамилий. Среди них встречается множество полковников и майоров. Не стоит забывать и о тех случаях, когда шотландского офицера повышали до звания генерала, не смотря на отдельные неудачи или решительное его желание уехать из России по каким-либо причинам. Так было с Лесли, Кроуфордом и Гордоном. Эти факты лишь подтверждают то, насколько русское правительство ценило военные навыки шотландцев.
Некоторые исследования позволяют утверждать, что в тридцатые годы ХVII столетия шотландцы преобладали среди военных «немецких начальных людей», а также составляли немалую часть среди младшего офицерского состава «немецкой части» солдат - иноземцев [5, 75], во многом потому, что в торговой сфере англичане уже вытеснили конкурентов.
Из наиболее значительных можно отметить заслуги уже часто упоминаемого Патрика Гордона, ставшего правой рукой Петра I на рубеже веков. Будучи генералом, командовал одним из первых и лучших полков регулярной армии - Бутырским, руководил «потешными баталиями», содействовал формированию гвардии и основанию флота в Переславле и Архангельске, где также в ранге контр-адмирала перевел на английский язык первый свод русских морских сигналов. При второй осаде Азова Гордон предлагает необычный план взятия крепости с помощью «подвижного» земляного вала, который быстро заставляет турок капитулировать [10, 231].
В период организации первых подразделений русского флота в основном все офицеры были иностранцами, среди них были и представители Шотландии.
Среди них командир кронштадтского порта адмирал Томас Гордон, шаутбенахт Кеннет лорд Даффус, контр-адмиралы Джош Кеннеди и два земляка-тезки: служивший на Балтике Томас Маккензи и один из строителей черноморского флота Томас Маккензи, прославившиеся уже в последующих морских сражениях [5, 79].
Факт создания шотландской общины в русском государстве и закрепления представителей данного этноса на русской службе, а также отсутствие данных о каких-либо русско-шотландских конфликтах в армии позволяют предположить, что атмосфера в военной среде была по меньшей мере лояльной. Патрик Гордон постоянно описывает в своих дневниковых записях негодование по поводу низкой дисциплины в русской армии, и даже свои попытки провести рекомендательные беседы по этому поводу с офицерами и высшим руководством, так как опасался за боеспособность. Можно найти и описание некоторых конфликтов между иноземцами внутри русской армии, но о русско-шотландских нигде не сказано [7]. Повышения и личные награды от государя за отдельные боевые заслуги шотландских офицеров также имеют место и отражают уважительное отношение к ним в высших кругах.
На основе проведенного исследования можно сделать вывод о том, что в России XVII-начала XVIII вв. пользовались большой популярностью иноземные воины, особенно «шкотские немцы» и англичане. Шотландские специалисты сыграли большую роль в реформировании российской армии и повышении её боеспособности с середины XVII в, занимали значительное место среди остальных иноземцев, многие из них отмечались особым расположением государей и обрели в России вторую Родину, основав впоследствии несколько российских дворянских родов.
Список литературы:
O. Donner. A berief scetch of the scottish families in Finland and Sweden. Helsingfors. 1884 – 47 р.
Курбатов О. А. Организация и боевые качества русской пехоты «нового строя» накануне и в ходе русско-шведской войны 1656 – 1658 годов // Архив русской истории: Сборник Российского государственного архива древних актов. – М., 2007. Вып. 8. – C. 157-197
Курбатов О. Наемный корпус Делагарди на службе царя Василия Шуйского // Цейхгауз, 2002 - №3, C. 4 – 6
Малов А. В. Русско-польская война 1654-1667 гг. – М.: Цейхгауз, 2006. 48 с.
Ноздрин О.Я. Шотландцы в России конца XV – начала XVII веков. Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторический наук. – Орел, 2001. – 227 с.
Ласкова Н.В. Миграция шотландцев в стране Восточной Европы в конце XVI - XVII вв. Диссертация на соискание научной степени кандидата исторических наук. – Ростов-на-Дону, 2000. – 261 с.
Брикнер А.Г. Патрик Гордон и его дневник. СПб. Типография В. С. Балашова. 1878./ [Электронный ресурс] Адъютант.ру. URL: http://adjudant.ru/lib/brikner_gordon-00.htm (Дата обращения: 20.02.15)
Гордеев А.А. Пути проникновения шотландцев на территорию Русского государства в XVI–XVII веках [Электронный ресурс] // Россия-Британия: тез. докл. междунар. науч. конф. (г. Москва, Московский кремль, 16 – 18 декабря 2003 г.) / Московский Кремль. – М., 2003. [Электронный ресурс] URL: http://www.kreml.ru/ru/main/science/conferences/2003/RussiaBritain/thesis/Gordeev(Дата обращения 15.01.15)
Скобелкин О.В. Размещение поместного землевладения служилых «немцев» в 20-х – начале 30-х гг. XVII в. // Вестник ВГУ, Серия: История. Политология. Социология, 2006. – №1 – С. 95 - 100
Федосов Д.Г. Гордон П. Дневник 1635-1659. – М.: Наука, 2005. – 291 с.
Раздел: История России Дата публикации: 10.03.2015 09:30:18
Вас могут заинтересовать другие материалы из данного раздела:
Петрозаводский период жизни Ирины Федосовой (1865-1884)
Около 20 лет жизни Ирины Федосовой прошли в городе Петрозаводске. Именно здесь она познакомилась с людьми, которые определили всю ее дальнейшую судьбу... Но как раз об этих 20 годах сведений немного. .
История земли кубанской подобна полноводной реке Кубани, что вобрала в себя воды ручейков и маленьких речушек Она складывается из воспоминаний старожилов, рассказов бабушек, легенд, рожденных народным творчеством, впитавшим в себя мудрость, думы, мечты и поверья народа, а также и с исторических фактов. .
Образ Б.Н. Ельцина в томских периодических изданиях «эпохи перестройки»
Использование материала местных периодических изданий в научных работах приобретает всё более частый характер, что обусловлено всё более чётким исследовательским поиском, развитием краеведенья как одной из важных составляющих исторической науки, и наконец, методологией: контент и психоанализом. В данной статье автор попробует реконструировать образ первого президента РФ Б.Н. Ельцина на материале томских периодических изданий «эпохи перестройки». .
История страны, история родного края, история семьи - тесными невидимыми нитями связаны эти понятия друг с другом. История страны складывается из истории городов, сел, поселков, в которых живут люди, а они-то своими делами, поступками, помыслами и творят историю. Я думаю, что каждая семья - это часть истории нашей страны. Мне кажется, что жить без Родины невозможно. Когда я думаю о ней, я сразу представляю себе семью, предков, позволивших сохранить для нас мир, в котором мы живем. .
Большинство из окружающих нас вещей придумано так давно, что теперь уже никто не может сказать точно, когда именно это произошло. Так случилось и с пуговицей, которая сопровождает нас всю жизнь. Обычная пуговица - простая и привычная для нас деталь одежды. Но и эта мелочь, в нашем понимании, способна так или иначе повлиять на мировую историю..
Во многих семьях есть швейные машины, на которых умелые хозяйки занимаются рукоделием. Наша семья не исключение. Шить любит моя бабушка – Петрищева Татьяна Станиславовна, которая живёт в посёлке Нижний Одес. На ней моя мама шила платья для моих кукол. Сейчас эта машина редко используется, потому что нет необходимости. Мне стало интересно узнать, почему бабушка так бережно относится к этой семейной реликвии, как она попала в нашу семью. Оказывается, это очень интересная история. .
Навеки останутся в памяти людей даты 22 июня 1941 года и 9 мая 1945 года. 1418 дней и ночей шла война. Гитлеровские полчища ринулись на нашу землю, сея смерть и разрушение. Немецко-фашистские захватчики несли угрозу гибели всему, что завоевано, создано творческим трудом народов Союза Советских Социалистических Республик. Страна перестроилась для отпора врагу. Для Родины наступили дни великого испытания..
Благотворительность. Братья М. В. и В. Т. Ассевы. Благотворительность и милосердие в г. Тамбове.
Раньше, когда не было ни радио, не телевидения, были люди, о которых другие были наслышаны. Они не афишировали открыто свою деятельность, но сделали многое для родного края и были известны своими благими делами. Лично их знал определённый круг людей. Другие же, видеть их не видели, но слышали и знали о их существовании и деятельности. Эти имена были на слуху, так как они прославились своей деятельностью на благо общества. .
«Все для фронта! Все для победы!» - под таким лозунгом проходила вся тыловая жизнь каждого в течение всех дней, пока шла война. Что дали фронту оставшиеся в тылу, в моей деревне, в основном женщины, дети и старики? Они дали несколько тысяч пудов хлеба, мяса, несколько тысяч литров молока, кроме продовольствия еще и одежда, и деньги. .
