Любопытно, что на стоянке Катршак III выявлено всего два поперечных скола. Из чего следует вывод о том, что прием выравнивания площадки мелкими сколами – характерный прием развитонеолитической индустрии вообще и не является каким- то характерным только для Байбека. Любопытно, что площадки остаточных нуклеусов Каиршака III не фасетированы. Они сформированы крупными сколами. Создается впечатление, что они не не изменялись с момента формирования. Однако такая ситуация просто невероятна. Следовательно, подправка площадок велась локально, очень мелкими сколами. И такие сколы фиксируются лишь на редких проксимальных фрагментах пластинчатых сколов.
Резко контрастирует с этим приемом снятие таблеток. Такой способ подправки начинает заметно проявляться на стоянке Каиршак I. Поперечных сколов тут 15 (Выборнов А.А., Козин Е.В. 1988. с.93). Все это лишь дополняет список отличий этого комплекса от признаков каменной индустрии стоянок Каиршак III и Байбека.
Вернемся к материалам Байбека. В 13 процентах случаев скалывание производилось без какой бы то ни было подготовки зоны расщепления.
Любопытно, что, не смотря на то, что приемы подготовки зон расщепления пластин и отщепов одинаковы, их применение различно. Здесь подготовка зоны расщепления в продольной плоскости применена лишь в трех случаях из 11. В четырех случаях использовалась продольно – поперечная подготовка зон расщепления. Учитывая то, что отщепы на стоянке Байбек получены лишь при подготовке пренуклеуса, не являясь самостоятельной заготовкой, можно констатировать, что тщательность подготовки пренуклеуса подчеркивалась тщательным и более аккуратным применением приемов подготовки зоны расщепления, которое давало возможность снимать отщепы более предсказуемо.
Интересно, что усложнение приемов подготовки зоны расщепления при снятии отщепов, лишенных известковой корки резко контрастирует с приемами первичной оббивки конкреции. В тех четырех случаях, когда зона расщепления отщепа естественная – это первичные или полупервичные отщепы.
Это фиксирует различное внимание мастера к процедурам оббивки конкреции и выделки пренуклеуса. Из чего следует, что в его сознании эти операции различны.
Суммируя сказанное, получим следующую картину хода расщепления. Конкреции поступали на памятник в виде крупных кусков в необработанном виде. На первом этапе их обработки производилось их раскалывание на куски и обивка этих кусков. Вторая процедура – выделка пренуклеуса. Ее содержание – выведение призматического рельефа и выведение ребра на торце. Призматическое расщепление – третий этап расщепления. Подготовка зоны расщепления велась преимущественно в продольной плоскости, что отражает т.н. «снятие карнизов».
Отметим, что технология призматического скалывания на всех трех стоянках развитого неолита схожа лишь в общих чертах. Это сходство проявляется в следующем.
Сходная процедура выделки пренуклеуса и начала призматического расщепления. Об этом факте красноречиво свидетельствуют имеющиеся в коллекции технологические сколы. Причем, приоритет в числе здесь за продольными сколами, реберчатых относительно немного. Такая картина сходна для коллекций всех трех стоянок.
Общий алгоритм скалывания предусматривал, как минимум, две конкретные цепочки: - кругового скалывания, и скалывания с плоского фронта. На двух стоянках Каиршака это подтверждают остаточные нуклеусы. На Байбеке, как мы помним, об этом свидетельствуют статистические показатели размеров пластин.
Этими двумя чертами сходство исчерпывается. Не меньше и различий. Прежде всего, это касается соотношений продуктов расщепления от двух конкретных цепочек скалывания. Размеры пластин Каиршака III и общее количество остаточных нуклеусов свидетельствуют о том, что приоритетным здесь было круговое скалывание. На стоянке Байбек – скалывание с плоского фронта.
Далее, на стоянке Каиршак I мы находим нуклеус ударного скалывания для удлиненных пластинчатых форм. Отметим так же изменение приема подправки площадки нуклеуса. Эта стоянка единственная среди развито неолитических где отчетливо прослеживается тенденция поправки площадки крупными сколами, от чего среди артефактов присутствует серия т.н. «таблеток». Тогда как на двух других – судя по нашим наблюдениям, выравнивание площадки нуклеуса производилось мелкими сколами.
Как оценивать данные факты? На наш взгляд, эти различия следует из хронологии. Как было выше показано, случае с Байбеком, ряд прямых аналогий указывает нам на его более древний возраст в рамках развитого неолита. И напротив, ряд показателей – наличие трапеций с подструганной спинкой и округлых скребочков сближают материалы стоянки Каиршак I с комплексами позднего неолита, где такие изделия тоже имеют место (Васильев И.Б., Выборнов А.А., Козин Е.В, 1986, с.21-22, рис.11.8, 20-21). Бесспорно и то, что каменная индустрия стоянок позднего неолита базируется на расщеплении камня ударом, и получении крупных пластинчатых сколов. Любопытно в этой связи, что на стоянке Кочкар –стау, которую специалисты расценивают как переходную, тоже присутствует две техники получения заготовки – удар для пластинчатых сколов и отжим для микропластинчатого комплекса (Выборнов А.А., Горащук И.В., 2006). Таким образом, налицо тенденция к нарастанию получения крупных пластинчатых сколов ударом со временем. На стоянках развитого этапа мы становимся свидетелями первого появления новой технологии в материалах Каиршака I. Далее, на переходном этапе удар и отжим сосуществуют в рамках одной индустрии, и в финальном неолите отжим как способ получения заготовки исчезает вовсе.
Следует заметить, что изменения в технологии расщепления происходят на фоне изменений в типологии орудий, вследствие чего не могут быть результатом саморазвития. В данном случае мы наблюдаем изменения под влиянием культурного взаимодействия населения, проникающего на эти территории с запада.
Итак, технология расщепления камня на развито неолитических стоянках указывает на постепенное развитие в сторону получения крупных призматических сколов ударом.
Результаты применения трасологического метода к материалам стоянки Байбек. Среди 299 каменных сколов стоянки выявлено 212 орудий. Наиболее массовым орудием стоянки являются скребки. Их 88. Это 41 процент от всех орудий стоянки. К типологическим орудиям добавилось еще 2 изделия, типологически являющиеся пластиной и продольным сколом с ретушью
Вторая по численности группа орудий – мясные ножи. Их 42ед., что составляет около 20 процентов от всех орудий. Трасологически дифференцируются на разделочные ножи (4 ед.) и вкладыши составных лезвий (38 ед.).
Велика и разнообразна на стоянке Байбек группа орудий для обработки твердых материалов. Под твердыми материалами понимается дерево и кость. Поскольку исследования производились на бинокуляре МБС, недающего возможность увидеть характер заполировки, окончательный вывод о обрабатываемом материале сделать весьма сложно. По этой причине здесь нет дифференциации инструментов по типу обрабатываемого материала. Этих орудий – 70 ед. Это составляет 33 процента от всех орудий стоянки. Наиболее представительна среди них серия резчиков. Таких орудий выявлено 36ед. Среди них можно выделить три типа. Первый представлен 15 экземплярами резчиков, выполненных как сегменты . К сегментам по характерному износу примыкают еще два орудия, не оформленные как сегменты, но использовавшиеся в аналогичных операциях . Второй тип – специализированные клювовидные резчики. Их три. Третий тип – 16 ординарных резчиков, выполненных на углу сломанной заготовки.
Выявлено 20 скобелей. В силу характера их использования морфологически большинство из них можно отнести к выемчатым пластинам.
К выемчатым пластинам можно отнести, как минимум, три из пяти пилок. Видимая деформация их лезвий так же является прямым отражением функционального износа.
Восемь орудий связаны со сверлением. Прежде всего, это три сверла.
Для расширения отверстия под нужный диаметр использовались развертки . Для этого могли использоваться как приостренные фрагменты проксимальных частей пластины, так и медиальные фрагменты пластин. Такие орудия неплохо диагностируются на макроуровне. Несмотря на малочисленность сверлящих орудий черты определенной традиции населения в исполнении этой операции можно уверенно констатировать. Для первоначального прохождения материала использовались острые дистальные фрагменты пластин, для расширения отверстия – развертки.
Последней группой орудий являются 13 изделий, использованных в нескольких операциях. Они составляют около 6ти процентов от всего количества орудий. Наиболее многочисленна комбинация мясных ножей и резчиков. Таких орудий 7ед. Два орудия – комбинация резчика и скобеля. Еще два орудия – комбинация резца и скобеля. Один резец – резчик . Последняя комбинация – нож по дереву. Сочетает функции строгального ножа и скобеля. Как можно заметить, ряд комбинаций это сочетание функций, необходимых в работе при выделке каких – то изделий из твердого материала. Преобладают здесь сочетания резчик или резец и скобель. Вполне оправдано и сочетание резца и резчика, а так же строгального ножа и скобеля. Отметим, что все массовые комбинации – мясного ножа и резчика, резчика или резца со скобелем распространена в комплексах стоянок со времени мезолита. Т.е. все это традиционные комбинации для каменного века региона.
Итак, подведем итоги рассмотренному. По технологическим и типологическим показателям стоянка Байбек демонстрирует архаичные черты. По нашему мнению, это свидетельствует о раннем возрасте Байбека, относительно других стоянок развитого неолита.
Васильев И.Б., Выборнов А.А., Козин Е.В. Поздненеолитическая стоянка Тентексор в Северном прикаспии// Древние культуры Северного Прикаспия. Куйбышев 1986.
Васильев И.Б. Мезолитические памятники Северного Прикаспия / И.Б.Васильев, А.А. Выборнов, А.М. Комаров // Археологические культуры Северного Прикаспия: сб. науч. тр. / Куйбышев гос. пед. ин-т. – Куйбышев, 1988 – С. 3–41. – Библиогр.: с.39–41.
Васильев И.Б. Человек, природа и почвы Рын – песков Волго – Уральского междуречья в голоцене / И.Б. Васильев, И.В. Иванов. – М.1995 – 264с.
Васильев И.Б. Исследование неолитической стоянки Каир – Шак 3/И.Б. Васильев, А.А. Выборнов, Е.В. Козин // Неолит и Энеолит Северного Прикаспия: сб. науч.тр. /Куйбышев. гос. пед. ин-т. – Куйбышев, 1989 – С.18–45. – Библиогр.: с. 45.
Выборнов А.А, Козин Е.В. Неолитическая стоянка Каиршак 1 в Северном прикаспии// Археологические культуры Северного прикаспия Куйбышев 1988. с92-106.
Гиря Е.Ю., Технологический анализ каменных индустрий / Е.Ю. Гиря – С. П. Б., 1997. – 199с.
Вас могут заинтересовать другие материалы из данного раздела:
Романский меч из Кельгининского могильника в Республике Мордовия
В 2010-2011 гг. в Серпуховском историко-художественном музее проходила выставка «На окских рубежах Древней Руси», на которой были представлены археологические находки и предметы из частных коллекций с территории Среднего и Нижнего Поочья. Среди экспонатов из частных коллекций был представлен меч, найденный местными жителями села Зарубкино Зубово-Полянского района Республики Мордовия на территории села в карьере. Меч выпал из осыпи. На территории села с начала XX века археологами велись исследования средневекового мордовского могильника, получившего название Кельгиниский (10-13 вв., 17-18 вв.). Находку меча надо связывать с погребальным инвентарем одной из могил. До момента поступления на выставку меч был расчищен находчиками..
Материальная культура средневекового Сенгилеевского поселения
В подготовленном докладе представлены предварительные итоги изучения материальной культуры средневекового Сенгилеевского поселения. Данный археологический памятник вплоть до настоящего времени остаётся практически неизвестным широкому кругу исследователей. Основным источником для изучения памятника послужили археологические материалы из коллекции Сенгилеевского историко-краеведческого музея им. А.И. Солуянова. .
Вклад А.Е. Алиховой в изучение золотоордынского города Мохши (историографический обзор)
Золотоордынский город Мохши, располагавшийся в Примокшанье, на территории, которую в настоящее время занимает п. г. т. Наровчат, районный центр Пензенской области, был открыт А.А. Кротковым в начале ХХ века. Этому археологическому памятнику его первооткрывателем был посвящён ряд научных статей, в которых была восстановлена основная канва истории этого города. А.А. Кротков заложил добротную основу для дальнейшего изу-чения Мохши. Он охарактеризовал экономическое и политическое значение этого города, сделал ряд предположений относительно этнокультурного со-става населения, проживавшего в Мохши в золотоордынское время, и, в об-щих чертах, наметил планировку этого города. До настоящего времени ос-новные положения, выдвинутые А.А. Кротковым, в ходе работы над матери-алами, полученными во время работы на территории Наровчата и в его окрестностях, остаются почти без изменений и признаются верными боль-шинством исследователей. Серьёзной корректировке был подвергнут только план золотоордынского города Мохши, подготовленный А.А. Кротковым. Уточнение этого плана связано с деятельностью Анны Епифановны Алиховой. .
П.Д. Либеров о связях населения среднедонской культуры раннего железного века и финно-угорского мира.
Среднее Подонье в силу своего географического положения являлось «контактной зоной» различных культур и народов. Результатом взаимодействия стало своеобразие культур местного населения различных исторических эпох. Именно это своеобразие послужило причиной того, что местные памятники являются предметом многолетних дискуссий. Ряд исследователей помещают на данной территории скифское, другие – скифоидное население. Впервые не скифское население локализовал на данной территории Петр Дмитриевич Либеров.
Энеолит степного Поволжья: три этапа или три культуры?
Энеолитическая эпоха степного Поволжья впервые наиболее полно была охарактеризована в трудах И.Б.Васильева, где она представлена сов-местно с памятниками лесостепи Среднего Поволжья и также полупусты-ни и пустыни Северного Прикаспия (Васильев, 1981). Еще более широкая картина энеолитического времени была представлена в последующей сов-местной с А.Т.Синюком работе (Васильев, Синюк, 1985). Предложенная тогда, более четверти века назад, трехступенчатая схема развития энеолита Поволжья явилась отправной точкой для последующих исследований и в основных чертах сохранила свою актуальность до настоящего времени. Конечно за прошедшие годы рядом исследователей эта схема была допол-нена, конкретизирована и соотнесена с культурами предшествующего вре-мени и синхронными культурными образованиями сопредельных регионов (Выборнов, 2008; Моргунова, 1995; Моргунова, 2011; Юдин, 2012 а). По-лученная общая картина энеолитической эпохи показывает, что процесс смены археологических культур носил в большей мере эволюционный ха-рактер, что вызвало существование нео-энеолитического периода в разви-тии населения степного Поволжья (Юдин, 2012 б)..
ОРУДИЯ ТРУДА И ПРЕДМЕТЫ ВООРУЖЕНИЯ С ЗАПАДНЫХ РАЙОНОВ РЕСПУБЛИКИ МОРДОВИЯ
В данной работе вводятся в научный оборот находки с археологиче-ских памятников расположенных в западных районах Республики Мордо-вия, находящиеся в частных коллекциях и обнаруженных частными лицами в районах сел: Мордовские Парки, Старое Девичье, Лосевка, Кулишейка, Юрьевка, Ефаево, Шаверки, Пальцо, Тенишево, Учхоз, Куликовка..
Развитие института женщин-«литейщиц» поволжских финнов в эпоху средневековья
Одной из ярких особенностей, маркирующей культуру поволжских финнов эпохи средневековья, являются захоронения женщин с литейными принадлежностями (льчками, литейными формами, кусочками металла). На других территориях, в большинстве случаев пограничных с финно-угорским населением) они встречаются редко, не имеют строго стандартного набора и определенного местоположения в погребении .
Байбек - новая стоянка развитого неолита в Северном Прикаспии.
Обследование песчаных массивов, расположенных севернее р. Кигач Красноярско¬го района Астраханской области позволили выявить в 5 км на север от пос. Байбек в дефляционной котловине археологический материал: фрагменты грубых лепных керамических сосудов и каменные изделия. Размеры котловины с севера на юг 250 м, с запада на восток - более 300 м, она расположена в южной части разрушенного бархана значительных размеров: с севера на юг его протяженность око¬ло 1000 м, с запада на восток — до 400 м..
Археологические памятники мордвы к юго-востоку от г. Пензы (предварительное сообщение)
Окрестности г. Пензы уже довольно давно привлекали внимание археологов. О том, что на территории, занятой до настоящего времени лесной растительностью, к во-стоку от г. Пензы, прослеживаются следы древних поселений, было известно, по мень-шей мере, с конца XIX века. В этом районе в 1890-х гг. работал В.М. Терехин, член Пен-зенского губернского статистического комитета, краевед и археолог-любитель, а в 1920-х гг. вела раскопки Н.И. Спрыгина, сотрудница Пензенского краеведческого музея, крае-вед и археолог (Белорыбкин, Кишинская, 1995, с. 6-8). После 1920-х гг. интерес исследо-вателей к окрестностям города Пензы на некоторое время ослабел, однако в 1950-х гг. эта территория попадает в поле зрения М.Р. Полесских, профессионального археолога, сотрудника Пензенского краеведческого музея. .
В 2011 году в Вурнарском районе Чувашии, на длинном узком мысу надпойменной террасы р. Ср. Цивиль между деревнями Сендимиркино и Буртасы краеведом И.Г. Павловым были найдены предметы, относящиеся к женским нагрудным и головным украшениям конца раннего железного века, которые были сданы в Чувашский государственный институт гуманитарных наук. С целью проверки данного местонахождения в мае 2012 года отрядом Археологической экспедиции ЧГИГН (Н.С. Березина, Е.П. Михайлов, Н.С. Мясников) были проведены разведывательные работы. В результате был обнаружен могильник II-III вв. н.э. и предшествующее ему селище того же периода. В июне 2012 года АЭ ЧГИГН в составе Е.П. Михайлова и Н.С. Мясникова при участии научного сотрудника Института истории АН РТ Д. Г. Бугрова (Казань) проводила дополнительные исследования на данном археологическом памятнике. Общая площадь раскопа составила 56,25 м²..
